Лука, парень в заляпанном маслом комбинезоне, копался в двигателе старого «Фиата» у гаража на окраине Римини. Его сестра Мария, медсестра в местной поликлинике, принесла ему бутерброд с прошутто: «Съешь, а то опять упадёшь в обморок от голода». В соседнем доме синьора Роза каждый вечер выставляла на подоконник горшок с базиликом, ворча на шум мотоциклов. Однажды Лука нашёл в бардачке машины
Антонио Марчелло приземляется в аэропорту Кеннеди с чемоданом, перевязанным веревкой. В кармане — конверт с адресом двоюродного брата в Бруклине. Таксист хмурится: *«You say «Бронкс»?»* Антонио тычет в бумажку: *«No, Brooklyn! Via… street»*. Квартира брата — две комнаты с запахом лазаньи и сигарет. Вечером он звонит матери из таксофона: *«Ма, тут лифты сами двери открывают… Да, работу найду»*. На
Сисси, в простом льняном платье с заплаткой на локте, гонит коз через заросшую чертополохом тропу возле озера Гарда. Её старший брат, Людвиг, кричит из кузницы: *«Эй, мечтательница! Мать велела к полудню сыр в погреб убрать»*. Девушка, спотыкаясь о корни оливы, бежит к дому, где уже ждет карета с венским гербом на дверце. Франц, в мундире с начищенными пуговицами, поправляет галстук: *«Вам… вам
Сандокан, в красном тюрбане, затупленным кинжалом царапает карту на столе из бамбука. Его правая рука, португалец Янес, в потёртом жилете с серебряными пуговицами, раскладывает порох по холщовым мешкам: *"Брук снова перекрыл реку. Говорят, его солдаты меняют ружья на опиум у контрабандистов с Суматры"*. В порту Саравака малайские рыбаки шепчутся о казнённом мальчике, который украл
Клаудия Монди в белом халате с выцветшим пятном на рукаве каждый день шагает от общежития сестёр к госпиталю в городке Брессаноне. По утрам она забегает в кафе "Эльвира", где повар Джузеппе суёт ей в карман свёрток с печеньем: "Для мальчиков с переломами, понимаешь?" В палате №3 раненый лейтенант Риккардо Орсини, перебирая чётки, просит сменить повязку на ноге: "Вы точно
Анна, дочь портового грузчика, каждый день носила отцу обед в жестяной коробке — тушёную фасоль и хлеб с оливковым маслом. На причале, между кранами и ящиками с кофе из Бразилии, она подслушала разговор капитана Лючио с незнакомцем в потёртом пиджаке: «Завтра в четыре утра у маяка. Скажи Рикардо, чтобы не светился». По дороге домой через площадь Унита д’Италия она наткнулась на полицейского,
Карло Бруни, инженер с потёртым портфелем, перевозит семью из Милана в домик с трещиной над дверью где-то под Турином. Сильвия, его жена, разгружает коробки с книгами, спотыкаясь о игрушечного динозавра Лео — младший, шести лет, прячет их под лестницей, чтоб «не съели привидения». Марко, пятнадцать, тычет в телефон: «Здесь даже футбольного поля нет, только коровы и туманы». Анна, семнадцать,
Карла Риччи, учительница географии в муниципальной школе под Миланом, каждую среду после уроков задерживалась в кабинете №12. Она перебирала стопки тетрадей, прикрывая ими конверты с поддельными квитанциями за «экскурсии», которые родители исправно оплачивали. «Синьор Бьянки, ваш сын пропустил сбор на поездку в Рим, — говорила она по телефону, глядя в окно на задымленную фабрику за забором. — 15
Лучия, рыжеволосая аптекарьша из Милана, случайно натыкается в подвале своей лавки на потёртый дневник покойной тётки. В нём — рецепты зелий с пометками *«для усмирения ревнивых мужей»* и схема клада под развалинами аббатства Сан-Джорджо. Она подключает Марчелло, таксиста с подбитым глазом, который вечно жуёт жасминовые леденцы. «Ты думаешь, они просто так отдадут ключ от склепа? — бормочет он,
В старом портовом городке на севере Италии пятнадцатилетняя Софи чинила лодку отца, когда заметила в воде мерцающий осколок. «Смотри, пап! — крикнула она, вытирая руки об запачканный маслом фартук. — Похоже на стекло, но оно... теплое». Отец, Карло, бросил взгляд и нахмурился: «Выбрось, дочка. Море иногда выносит странный хлам». Но Софи спрятала осколок в карман, а ночью обнаружила, что тот
Эрик учил Ханну разбирать пистолет в лесной хижине под звуки помех из рации. «Шум — лучшая маскировка», — бурчал он, пока девочка собирала оружие с закрытыми глазами. Они ели консервированную фасоль, разогретую на костре, а по утрам бегали по заснеженным склонам Доломитовых Альп. Однажды ночью Эрик разбудил её шепотом: «Они нашли нас. Бери рюкзак». Взрыв осветил сосны, когда они скрылись в
Карло Манчини, комиссар с желтым пятном на галстуке, присел на корточки рядом с телом Антонио Риччи. Лавка колониальных товаров на via Garibaldi, пол усыпан корицей и разбитыми часами. Жена, Лючия, в платье с зацепкой на плече, повторяла: «Слышала только дождь... он стучал по желобу, как гвозди». В углу — опрокинутая бутылка амаретто, запах миндаля смешивался с кровью. Сосед-мясник, вытирая руки