Лена Моррисон, 29 лет, менеджер кофейни в Бруклине, каждое утро начинала с подсчета кассовой ленты, пока её парень, Эван Тернер, программист из Queens, заказывал двойной эспрессо у бармена Рики. Их соседи, Кара и Майлз Шоу — пара из юридической фирмы на Манхэттене — казались образцовыми: субботние бранчи с авокадо-тостами, совместные пробежки в Проспект-парке. Но в четверг, когда сломался лифт в
Джейк Моррисон, архитектор из Чикаго, срывает семейный отдых в ветхом домике у озера Мичиган, который арендовала его жена Лиза — она нашла объявление на Craigslist с пометкой *«винтажный шарм»*. Вместо уютного камина их встречает проржавевший кран, хлопающие ставни и запах плесени. Лиза роется в чемодане с детскими вещами для их трёхлетней дочери Эммы, но обнаруживает, что перепутала багаж в
В Мумбаи 18-летний Радж торопится через переполненный рынок Кроуфорд, спотыкаясь о ящики с манго. Его сестра Мира, кашляя, просит в ватсап: *«Аптеку не забудь, у мамы давление»*. Он ворчит, поправляя потёртый рюкзак, но сворачивает к лавке с дешёвыми дженериками. Вечером, пока Мира варит дал, Радж крадёт из её кошелька 500 рупий — надо вернуть долг Сахилу из соседнего чайного ларька. Сахил,
Риам, девятнадцатилетняя курьерша на потрёпанном зелёном мотоцикле, целыми днями петляет между пробок Бангкока, развозя лапшу в контейнерах, обвязанных резинками. Отец, Сакда, в гараже за рынком Чатучак ковыряется в ржавых двигателях и деталях экзоскелета, который собирает из обломков старых дронов. «Деньги за аренду опять завтра», — бросает Риам, вытирая пот с виска, пока Сакда протягивает ей
Лиза, монтажёр с татуировкой дракона на запястье, копалась в коробках с плёнками в подсобке киностудии «Луч». Запах плесени, пыль на катушках с маркировкой «1994». Нашла чёрно-белый фрагмент: мужчина в плаще бежит по перрону вокзала Грязново, за кадром крик. В углу кадра — силуэт Аркадия, её отца, который исчез после съёмок. «Ты что, совсем слепая?» — бросила коллега Настя, указывая на
Дэнни ковырялся в двигателе старого кадиллака в гараже «Харперс», когда нашел под сиденьем потрепанный дневник с инициалами «Р.К.». В соседней библиотеке его сестра Эмма, перебирая картотеку 1923 года, наткнулась на газетную вырезку о пропавшем рыбаке — на пожелтевшей фотографии у него на шее виднелись два темных пятна. "Эй, смотри, тут про тебя", — бросил Дэнни, тыча пальцем в
Лора, с запахом дыма от пригоревшего бешамеля въевшимся в волосы, приезжает в Сент-Элен после десяти лет работы в монреальских ресторанах. В старом доме тети Мари она находит конверт с выцветшими чернилами: *«Кафе останется тебе, если проживешь здесь полгода»*. На кухне — треснутая керамическая солонка, которую тетя всегда ставила на центр стола. Марк, ее бывший сосед, теперь адвокат в потертом
Линн, бухгалтер из Мельбурна, приезжает в приморский городок Брайтон-Бич после смерти дяди. На пыльной автостанции её встречает Макс, местный спасатель в шлепанцах и выгоревшей футболке с логотипом серф-клуба. «Ты ж не из наших, да?» — хрипло бросил он, разгружая её чемодан с треснувшим колесом. В наследство Линн достался домик с прогнившей верандой и ящик старых писем, где между квитанциями за
Винченцо, работник похоронного бюро на окраине Неаполя, каждое утро начинал с проверки запаса ладана и полировки катафалка. Его клиенты — пожилые соседи в чёрных платьях, приносящие фотографии усопших в рамках с отколотой позолотой. Однажды в хосписе "Санта-Мария" он столкнулся с Евой, врачом в выцветшем халате, которая поправляла капельницу 80-летней Анне-Марии. "Вы всегда так
Киган, рыжий паренек из деревушки Гленморри, каждый вечер пробирался в старый сарай за домом, чтобы отрабатывать чечетку. Треснувшие доски скрипели под его стоптанными ботинками, а через щели в стенах пробивался соленый ветер с моря. «Опять пяткой цепляешься! — орал Шон, его учитель, стуча палкой по ржавой бочке. — Ты ж как мешок картошки топаешь!» Киган, вытирая рукавом пот со лба, огрызался:
Лика, в потёртой косухе и с наушниками на шее, каждое утро проскакивает турникет в школе на Ленинском проспекте. Артём, её сосед с пятого этажа, пытается угостить её самодельным смузи из авокадо — «Брось, я после вчерашнего репетиции даже бутерброд не могу в себя запихнуть», — огрызается она. Влад, новенький из Питера, появляется в столовой с гитарой за спиной: «Ты в Em аккорде палец не так
Парень в мятом школьном пиджаке, Юки, стоит на краю крыши панельной многоэтажки в пригороде Токио. Рядом валяется ржавый велосипед, который он когда-то пытался починить отвёрткой с жёлтой ручкой. Внезапно сзади раздаётся хруст пластиковой упаковки — рыжеволосая Сато, соседка с пятого этажа, жуёт печенье «Pocky», не глядя на него: *«Если спрыгнешь, мне придётся объяснять полиции, почему я не