Мэтт, вдовец и волевой хозяин мастерской по восстановлению классических автомобилей, привык управлять своей жизнью, как идеально отлаженным мотором. Машины — его тихая гавань, мир без сюрпризов и непредвиденных поворотов. Но размеренный ритм дает сбой, когда в его дом переезжает разлученная дочь с непокорными подростками. Визит неожиданно превращается в процесс реставрации не только винтажных
Луи, толстопузый хозяин забегаловки *«У дяди Тони»*, вечно спорит с поваром Энцо, который вместо котлет подсовывает в меню фрикадельки с розмарином. «Ты хочешь, чтоб меня гильотинировали? — кричит Луи, размахивая счетом за мясо. — Эти шарики даже кот не ест!» За стойкой вертится Лора, студентка-заочница: наливает кофе старику Бертраму, который клянчит бесплатный пирог, приговаривая: «Моя пенсия —
Рамона работает в крошечном кафе *Bean & Ink* на окраине Бруклина, разливая латте студентам и расклеивая по городу свои стихи на обрывках чеков. Её мать, Кармен, медсестра ночной смены, каждое утро оставляет на холодильнике записки вроде *«Достань тамалес из морозилки, не забудь про счет за свет»*, но Рамона их сминает, пряча в карман джинсов с выцветшими коленями. В четверг, когда сломалась
Эдгар Морроу, сорока двух лет, архивариус в городской библиотеке Сент-Луиса, каждую субботу рылся в коробках на блошином рынке у старого вокзала. 12 октября он выменял потрескавшуюся пластинку Thelonious Monk у слепого торговца за пачку сигарет Chesterfield. Дома, протирая винил тряпкой, услышал женский голос между треками: *«Джек, хватит ныть — или играй, или выбрось этот саксофон»*. На обложке
Юкио, бывший учитель из Осаки, приезжает в приморский городок Сирахама, чтобы ухаживать за больной матерью. В старом доме пахнет лекарствами и соленым ветром. Он находит в чулане коробку с детскими рисунками — все подписаны «Аяко, 1978». На рынке продавец рыбы, хрипло смеясь, говорит: *«Твоя мать, она каждое утро покупала тут кальмаров… Пока не слегла»*. Юкио замечает на причале женщину в синем
Клара, 28-летняя курьер из Манилы, находит в рюкзаке брата Луиса замызганную флешку с меткой *«Зеленый дракон»*. В записи с камеры Луис, задыхаясь, шепчет: *«Ты не должна доверять никому, особенно полиции»*. Она крадет его разбитый джипни с отслоившейся голубой краской и поддельными номерами, но в пути ловит сигнал GPS от его телефона — точка светится возле рисовых террас Банауэ. В баре
В рыбацком городке под Килем 14-летний Лукас Шульц находит на пляже раненого морского котика с перебинтованной ластой. В сарае деда, где пахнет смолой и старыми сетями, он обнаруживает, что животное понимает человеческую речь. «Ты… не обычный, да?» – шепчет мальчик, перевязывая рану йодом. Котик, представившийся Каем, хрипло отвечает: «Искал того, кто помнит голоса приливов». Их разговор
Кэролайн, рыжеволосая шведка с постоянно зацепленной за рюкзак значком Стокгольма, снимает комнату над пабом в Ист-Энде. Ее соседка, Мэй Ли, продает вязаные шапки на рынке Брик-Лейн и шепчет за чаем: *«В том доме напротив окна третьего этажа не открывают десять лет. Спроси у Тома — он газеты развозит»*. Кэролайн фотографирует кирпичные стены, подмечая трещины в штукатурке, а вечерами
В подвале промзоны за коптящей лампой Сергей, 34 года, в рваном свитере тычет пальцем в замызганный сценарий: «Опять вторая картина провалилась, Лидка! Ты ж должна рыдать, когда Артем уходит, а не как столб!» Лида, обмотанная в самодельный плащ из занавески, перешивает пуговицу на костюме Горбунова — бывшего инженера, играющего антагониста. Виктор, худой звукач, стучит костяшками по столу: «Свет
В старом портовом районе Риги бывший тяжелоатлет Клаус «Рыжий» Брантс чинил развалившийся фургон, когда соседка-школьница Лотте, его приемная дочь, ворвалась с новостью: «Борис снова пригнал бульдозеры к приюту на Бривибас, 32». Клаус вытер руки об промасленную куртку, достал из багажника самодельный лом — рукоять обмотана изолентой, конец загнут крюком. «Скажи Гунтарсу, чтобы принес мой набор
Антон, в потёртой куртке с капюшоном, каждое утро развозит суши на скутере, чтобы оплатить комнату в общаге на окраине Москвы. Его сосед Кирилл, спорящий с преподом по философии в телефоне, кидает ему пакет с гречкой: «Ты опять забыл в микроволновке — воняло как в бомжатнике». На кухне трещит чайник, а Лера, в розовых наушниках, пытается перевести статью про нейросети, параллельно споря с мамой в
Ацуши копался в мусорном баке за закусочной «Тритон», вытаскивая испачканную кетчупом куртку. Рядом вертелся белый котенок с рыжим пятном на ухе — тот самый, который украл его кошелек с последними 500 иенами. «Без обид, малыш, но еду воровать нехорошо», — бормотал он, пытаясь оттереть лапу животного салфеткой. Внезапно из-за угла вынырнул Акутагава, закашлявшись в кулак: «Ты… Ты что, кормишь этих
