Артём Соколов, репортёр из екатеринбургской газеты "Вечерний Урал", сидел в кафе на улице Малышева, разбирая записи на потёртом диктофоне. Вчера пенсионерка Галина Фёдоровна, тыча зонтом в мокрый асфальт, заявила: "Там, за цирком, в парке Маяковского — рог торчит из земли, как у коня, да белый!". Артём щурился сквозь струи дождя, пока не нашёл яму, затянутую полиэтиленом. Под
Эстебан, в помятой рубашке с пятном кофе, сидел в кабинете особняка на улице Паскуаля Санчеса. На столе — папки с накладными из Росарио, калькулятор с отколотой кнопкой и термос мате. Марта, его помощница в выцветшем комбинезоне, тыкала пальцем в экран ноутбука: «Вчера на складе в Ла-Боке пропали три ящика инструментов. Сторож говорит, слышал, как Альварес ругался с кем-то на кечуа». За окном —
В приморском городке Рокпорт подросток Элайя Морс подрабатывает в рыбном магазине отца, сортируя сельдь в пластиковые контейнеры с наклейками *"Свежесть гарантирована"*. По вечерам он рисует комиксы в тетрадке с потрепанным корешком, пока его сестра Марни доит козу за сараем. После полуночи 12 октября Элайя слышит в радиоэфире странный шепот: *"Дверь в погреб… заржавела"* — и
Чон Хи Су, графический дизайнер из района Йонсан в Сеуле, обнаружила в почтовом ящике коробку с окровавленным детским ботинком и запиской: *«Завтра в 15:00. Мост Чхангычхон. Придешь одна — или следующий будет его»*. На снимке внутри — её младший брат, привязанный к стулу в комнате с обоями в желтых цветах. Звонил неизвестный, приказавший украсть документы из сейфа казино «Золотой дракон»:
Рэнтаро закуривает на крыше заброшенного склада, наблюдая, как Эна ковыряет вилкой холодный рис в пластиковом контейнере. «Слушай, сегодня опять сбой в системе оповещения — южный квартал без света до утра», — бормочет он, поправляя проржавевший ремень на рукояти пистолета. Эна, не отрываясь от экрана с треснувшим стеклом, тянет за кончик красного шарфа: «Твои дрожащие пальцы выдадут раньше, чем
Игорь Петрович, следователь из областного центра, приехал в Зареченск после обнаружения тела местного электрика возле заброшенной котельной. В кармане жертвы нашли обрывок квитанции за хранение груза на станции. «Ты тут со своим порядками не удивляйся, если тебя ночью кирпичом по голове стукнут», — буркнул дворник Вадим, вытирая руки об промасленную куртку. Игорь осмотрел гаражный кооператив за
Леннарт Шульц, инженер-механик с завода в восточном Берлине, каждое утро заворачивает бутерброды в газету 1963 года — привычка с детства. На перекуре между цехами он спорит с коллегой Эрихом: «Ты опять масло в подшипники не доложил. Сломается пресс — тебя в отчетах виноватым нарисуют». Вечером, забирая пальто из гардероба, натыкается на Анну, медсестру из соседней поликлиники. Она роняет аптечку,
Лиза, барменша из парижского кафе «Le Matin», нашла в посылке от Амира, курьера из Тель-Авива, флешку с помеченными файлами. «Ты вообще понимаешь, во что влезла?» — голос Амира дрожал, пока она разбирала утреннюю выпечку. В файлах — списки транзакций через банк в Франкфурте, переписка на иврите и арабском. Лиза скопировала данные на ноутбук, пока клиенты спорили о футболе. В метро, держась за
Горчаков, Игорь Викторович, в пятницу вечером сидел в кафе на бульваре Штефана чел Маре, разминая папиросу в пальцах. На столе — остывший кофе, блокнот с пометкой «Кодру — 12.10» и фотография разбитого грузовика у села Гидирим. Бармен, Саша, спросил: «Опять по делам?» — кивнул на чек с подписью «Транснистрия-логистик». Из динамиков играла «Землянка», а за окном милицейская «Волга» ждала с
Лука, рыжий паренек с татуировкой якоря на запястье, торопливо чинит мопед возле порта в Неаполе. Его сестра София, в потрепанной косухе, тычет пальцем в карту города: *«Здесь, на виа Сан-Карло, антикварная лавка. Хозяин уезжает к тете в Бари — окно сломано, сигнализации нет»*. Ночью они пробираются через узкие переулки, минуя лавки с сушеными помидорами. Внутри лавки Лука натыкается на старую
Лина Блейк, шестнадцать лет, перетаскивает коробки с книгами по криптозоологии в свою новую комнату в Редмонде — крошечный городок в пяти часах езды от Мельбурна. Отец, доктор Грег Блейк, устроился в местную клинику, но Лину больше интересует потёртый дневник деда с пометкой «Красмонд, 1972» и странными схемами устройств, похожих на ловушки. Пол в доме скрипит под ногами, а из окна видно, как
Детектив Карла Рейес, с потёртым кожаным портфелем и привычкой жевать мятные леденцы, приезжает на киностудию «Голден Стейдж» из-за тела в костюме Мерилин Монро. Рядом — разбитая бутылка текилы и чёрно-белый сценарий с пометкой «ФИНАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ». Техник Гленн, показывая камеры наблюдения, бормочет: «Она вчера на кастинге была. Требовала роль Клеопатры, хотя все знали — проект закрыли». Карла
