Дэйв и Джеки проснулись в съёмном доме на окраине Лос-Анджелеса с головной болью, напоминающей удар молотка. В гостиной валялись осколки аквариума, из которого выползла чья-то черепаха, а на кухне пахло горелым ковром — видимо, кто-то пытался разогреть пиццу в микроволновке вместе с картонной коробкой. «Кольцо… ты его вообще снимал вчера?» — спросила Джеки, ковыряя лак на ногтях. Дэйв, в штанах
Джесс, рыжеволосая курьер из Бостона, столкнулась с Эмиром, таксистом из Стамбула, возле автомата с кофе на углу 5-й авеню. Её рука дрожала, когда она пыталась достать застрявшую долларовую купюру. «Держи, — Эмир протянул монету в 25 центов, — здесь всегда заедает». Они разговорились: он потерял фотографию сестры в толпе у Центрального вокзала, она искала антикварный магазин с вывеской «Golden
Лив, пятнадцать лет, копошится в сарае за домом, разбирая коробки с ржавыми рыболовными крючками отца. Под слоем старых газет 1998 года находит потрескавшийся дневник с инициалами «А.С.». На третьей странице — детский рисунок: черное озеро, фигура в плаще. «Кто это?» — спрашивает она Эйрика, соседа, который чинит снегоуборочную машину. Он пожимает плечами: «Старики говорили, лет тридцать назад
Павел, курьер на расшатанном велосипеде «Салют», объезжал треснутые плитки у пятиэтажки на окраине Москвы. Вечером у ларька с чебуреками Семён, сосед с пятого этажа, махнул рукой: «Опять Музгар пропал? Вчера в мусорках рылся». Павел потрогал царапину на щеке — след от кота, который теперь исчез. «В подвале искал… Там бабка Зина ведрами квас ставит — говорит, видела, как по вентиляции шастал».
Кирилл, 17 лет, автослесарь из Нижнеозерска, натыкается в тайге на ржавую капсулу с трезубцем на боку. Внутри — механический шар, испещренный проводами и символами на кириллице. Его подруга Аня, студентка-программистка, снимает квартиру в хрущёвке с облезлыми обоями. «Смотри, тут датчики как в старых «Луноходах», — бормочет она, вскрывая панель шара паяльником. За окном воет пурга, а из динамика
Азамат, пятнадцатилетний парень из аула возле Аральска, каждое утро перетаскивает вёдра с солоноватой водой из колодца. Отец, Ербол, чинит старый «Жигуль» на куске брезента, бурчит: «Опять школу прогулял? Завтра сам корову доить будешь». Сестра Айгуль, в потёртом школьном платье, прячет под кроватью журнал с вырванными страницами — вырезки о Москве и Стамбуле. По вечерам Азамат пробирается к
Габби Петито и Брайан Ландри выехали из Флориды в июле 2021-го в белом Ford Transit с наклейками «Wanderlust» и трещиной на левом бампере. В кафе Моава официантка Джессика позже расскажет, как Брайан, сжимая стакан с колой, кричал: «Ты вообще не умеешь читать карты!» — а Габби, пряча лицо в ладонях, шептала: «Просто оставь меня». В их GoPro, найденном позже в рюкзаке под сиденьем, были кадры:
Сюй Сюй, молодой следователь с привычкой теребить манжеты рубашки, постоянно сталкивается с медлительной ассистенткой Сюй И Бай. Их офис в старом здании полицейского участка пахнет плесенью, а кондиционер гудит, как пчелиный рой. «Ты опять застряла в анализе вместо того, чтобы действовать?» — бросает он, разглядывая карту с отметками преступлений. Она, не отрываясь от микроскопа, отвечает: «Без
Артём, пятнадцать лет, каждое утро просыпался под стук батареи в хрущёвке на окраине Иркутска. Его мать, Нина Семёновна, в засаленной фартуке ставила на стол чугунок с гречкой: *«Доедай, а то опять в гаражах шататься будешь»*. После школы он шёл к старым ангарам за железнодорожным вокзалом, где местные пацаны гоняли ржавые «жигули» по льду. Там же встретил Лизу — дочь геолога, которая рисовала в
Аня, в засаленном халате с выгоревшими пятнами от кислоты, роняет пробирку с фиолетовым осадком. Дима, толкаясь плечом, ловит её за запястье, но стекло уже бьётся о бетонный пол лаборатории №3 химфака МГУ. «Опять ты как слон в посудной», — шипит она, выдёргивая руку. Вместо ответа он тычет пальцем в дымящуюся лужу: жидкость шипит, превращаясь в гель, который ползёт по щелям, оставляя на металле
Днём Грейс Ханадаро заседала в суде Майами, вынося приговоры за хранение наркотиков, а к ночи сливалась с толпой в клубе «Эклипс», где брала пакетики с кокаином у дилера Рауля. Её квартира на Брикелл-авеню пахла лавандовым освежителем, но в ящике тумбочки валялись шприцы и жгуты. «Ты снова на грани», — ворчал её друг Джейк, адвокат с мешками под глазами, когда она, дрожащими руками наливая кофе с
Сергей Колесников, бывший сапёр с выцветшей татуировкой «Афган» на запястье, спит в пустом вагоне электрички под Новосибирском. Его будит кондукторша в синем берете: «Билет! Опять без билета? Следующая — Томск, там и выметайся». Сергей вылезает на перрон, зажимая в кармане смятый конверт — письмо от дочери, которую не видел восемь лет. В придорожной забегаловке «У Галины» он меняет армейский
