Лиза, в розовой кофте с потертыми локтями, каждое утро пробиралась через рынок «Юность», где запах жареных семечек смешивался с машинным маслом. Она ютилась в общаге на левом берегу Днепра, делила комнату с Оксаной, которая вечно ворчала: «Опять твои учебники на моей кровати валяются!». После пар в университете Шевченко бежала в кафе «Золотой дукат» — треснувшая плитка у входа, липкие меню,
Артём, инженер из питерского НИИ, копался в подвале с проржавевшими трубами и разбитым осциллографом. За грудой ящиков с маркировкой *1986* он наткнулся на дневник отца-физика, пропавшего после аварии на экспериментальном реакторе. Случайно замкнув контакты на старой панели управления, увидел голограмму мужчины в очках с треснувшей оправой: *"Ты... Артюша? Вымахал, а я тебя на велосипеде
Эбенезер Скрудж, сгорбившись над конторкой в своем пыльном кабинете, пересчитывал шиллинги при тусклом свете сальной свечи. Внезапно дверь с скрипом отворилась — на пороге возник призрак в кандалах, чье лицо напоминало покойного компаньона Джейкоба Марли. *«Цепи эти я ковал сам, Эбенезер… монета за монетой»,* — проскрежетал призрак, протягивая руку к груде счетов на столе. За окном, в тумане
В приморском городке Нордхольм 13-летний Мэтт роется в старом сарае деда, разбирая ящики с ржавыми инструментами. Под слоем газет 1982 года он находит странный механизм с выгравированными рунами — при попытке очистить его тряпкой устройство жужжит, проецируя голограмму карты. «Эмили, ты когда-нибудь видела, чтобы компас светился?» — кричит он сестре, которая за окном чинит велосипедную цепь
Маргарита Соколова, 34 года, заваривает кофе в хрущевке на Ленинском проспекте. Муж Дмитрий, инженер-проектировщик, тыкает вилкой в яичницу: «Опять опоздаешь?» Она молчит, смотрит на письмо об увольнении из рекламного агентства — последний проект провалился из-за срыва сроков. Вечером, пока Дмитрий смотрит футбол, она звонит подруге Ольге: «Не могу так больше. Хочу сбежать». Та смеётся: «Помнишь
Светлана Ильина, капитан сборной, растирает колени в раздевалке с облупившейся краской. В соседнем зале Геннадий Ветров, тренер с вечной сигаретой за ухом, ставит мешок с песком вместо сетки. «Не прыжки — полёты! — орет он, бросая мяч в угол. — А вы, Ильина, как сонная муха!» Марина, связующая с обмоткой на левой руке, шепчет Светлане за водой: «Ветрову бы самому попрыгать на его сорок пять лет».
Алексей, бригадир на стройке за кольцевой дорогой, три недели не мог получить документы на новостройку. Его соседка Марина, медсестра в детской поликлинике №4, в перерывах между прививками искала через знакомых юриста. Они столкнулись в пятницу у ларька с чебуреками: он — в заляпанном цементом комбинезоне, она — с синяками под глазами после ночного дежурства. *«Опять эти крысы из ЖЭКа
Ольга, учительница младших классов в школе у метро «Аэропорт», зарегистрировалась на сайте знакомств в компьютерном классе после уроков. Стол был заляпан клеем, а на мониторе висел стикер: «Не выключать!». Максим, владелец небольшой фирмы по грузоперевозкам, написал ей в 2 ночи из офиса на Тверской: «Ты реально учительница? А то тут все моделки и блогерши». Она ответила, не отрываясь от проверки
Разия, дочь султана Илтутмиша, в детстве тренировалась с мечом во внутреннем дворе крепости Лал-Коти, пока братья Насир и Муиз наблюдали из-за колонн. Отец, нарушив традицию, объявил её наследницей на совете дивана, разбив глиняную табличку с именем старшего сына: «Трон не выбирает пол — только ум, который видит дальше пустыни», — сказал он, поправляя тюрбан. Но после смерти Илтутмиша визири
В дождливом Телемарке, Норвегия, Йохан, инженер с обветренным лицом, находит в ржавой трубе под заброшенным заводом свёрнутый в медную фольгу чертёж — схему транспортировки тяжёлой воды. Его сестра Элин, химик из Копенгагена, расшифровывает пометки на полях: *«Поезд 24.11, вагон 7F. Не доверяй шведам»*. За чашкой кофе с кардамоном она втискивает бумагу в книгу Стриндберга, которую передаёт
Сергей Михеев, водитель маршрутки из Подольска, каждое утро начинал с перекура на обледеневшей лавочке у гаража. В пятницу, пока заводил двигатель «Газели», услышал, как диспетчерша Марина кричала в телефон: «Опять аккумулятор сел? Да скажи Славе, чтоб до обеда приполз!» По дороге на кольцо подобрал старушку с авоськой, та всю дорогу ворчала: «Молодёжь нынче — ни креста, ни портмоне!» На
Эмир, сын владельца текстильной фабрики в районе Шишли, каждый вечер задерживался у лавки с симитами, наблюдая, как Лейла, дочь разнорабочего, разгружает ящики с гранатами. «Опять забыл кошелек?» — хрипло спросил продавец, когда Эмир в третий раз за неделю попросил бублик в долг. Лейла, вытирая руки о застиранный фартук, бросила: «Пусть заплатит работой — таскай коробки, если не стыдно в таких
