Майя, младшая из троих, подрабатывает в пекарне на Логан-сквер. Каждое утро она замечает черный седан с затемненными стеклами, припаркованный у заброшенного почтового отделения. Джейк, ее сосед-электрик, случайно натыкается на контейнер с накладными в подвале их дома — там фигурируют поставки проволоки и кислоты в заброшенный гараж на 8-й улице. «Ты вообще смотрел, куда эти ящики грузят?» — Майя
Лора, с рыжими волосами, загорелыми до плеч, поправляла стопку полотенец в спа-зоне отеля «Палм-Шор». В воздухе висел запах лаванды и солевой взвеси с океана. Джейк, его руки в царапинах от раковин, разделывал лобстера на кухне ресторана, когда в дверь заглянула Эмили в белом платье и с бокалом маргариты. «Шеф, мне нужен совет: креветки с чили или тартар из тунца?» — она прикусила край соломинки.
В старом доме на окраине Бангкока, заваленном коробками с ритуальными свечами и старыми фотоальбомами, братья Тханават и Прачит находят зашитый в подушку отца конверт с земельным сертификатом. На нем — печать района Тхонбури, где десятилетиями спорили из-за участка у реки Чао Прайя. *«Ты думал, я не знал, что ты продал долю китайским застройщикам?»* — Прачит швыряет в брата пачку счетов за
Кайто, 17-летний курьер из Сиэтла, находит в старом чемодане, полученном от покойной бабушки, карту с координатами заброшенной радиостанции в горах Каскад. Вместо ржавого оборудования он обнаруживает там дверь с выгравированными символами, которая открывается только при закате. «Ты опоздал на 30 лет», — бормочет он, сверяя часы с треснувшим циферблатом, подаренным отцом. Проходя сквозь портал, он
Капитан Егоров сдирает пластырь с обветренной щеки, пока бойцы разгружают ящики с патронами в кузове «Урала». Задание пришло поздно: в горном селе Бешт на Северном Кавказе банда устроила засаду на колонну с медикаментами. «Серый, проверь рации, — Егоров кивает на замшевшегося бойца с татуировкой волка на шее. — Ахмед местный сказал, у них в мечети схрон». Ахмед, проводник в потёртой телогрейке,
Во дворце Циньхуа принцесса Лин Шу каждое утро проверяла запечатанные свитки, спрятанные в потайной нише за шелковой ширмой. Ее служанка Сяо Лань, дочь рыбака с озера Дяньчи, приносила чай с лепестками хризантемы, шепча: «Генерал Цзян Вэй снова у ворот. Говорит, хочет обсудить поставки риса». Лин Шу, пряча под рукавом старый медальон с треснувшим изображением дракона, приказывала: «Если я не
В Эдинбурге 1990-х Джоанн Роулинг, в толстовке с выцветшими локтями, пишет в блокноте за столиком кафе *The Elephant House*, пока её трёхлетняя дочь Джессика ковыряет вилкой холодный тост. Джоанн прячет черновики под детскими салфетками, когда замечает взгляд официантки — та уже в третий раз подходит убрать пустые чашки. «Мама, когда мы пойдём кормить уток?» — тянет Джессика, и Джоанн, не
Люк, в потертой кожаной куртке, каждый день проходил мимо заброшенного склада за техникумом, где учился на сварщика. Там он заметил Элен — новенькую с розовым ирокезом, которая прятала сигареты в рукаве вязаного свитера. *«Ты тоже сбежал с лекции по безопасности?»* — спросила она, разминая затекшую ногу, когда он застал ее в подсобке с разбитым вентилятором. Она рисовала углем на стене карту
Эмир, 28 лет, чинит старую «Тофаш» в гараже за автобусной остановкой в Ускюдаре. В кармане куртки — смятая записка от отца: *«Двигатель как человек — ломается, если не слушать стук»*. По вечерам заходит в кафе «Хазине», пьёт ракию с солёным сыром. Там же Лейла, 25 лет, в потёртой кофте с запахом библиотечной пыли, раскладывает студентам конспекты по истории Османской империи. «Ты опять не спала?»
В лаборатории под Инсбруком энтомолог Клаус Феллер, 58 лет, в очках с царапиной на левой линзе, обнаружил, что муравьи-древоточцы из его пробирок начали формировать микроскопические символы на стенках стеклянных контейнеров. Его ассистентка, Елена Штром, 34 года, бывшая военная радистка, записала частоту их щелчков: 14.7 Гц, совпадающую с сигналом глушилок на заброшенной базе в Неваде. Через три
Эмма Леруа, писательница с нервными пальцами от постоянного курения, возвращается в прибрежный Эрдевен после смерти матери. В старом доме с облупившимися ставнями она находит дневник с рисунками крыс и именем «Марианн» на обложке. В кафе «Ле Рюстик», где официантка Люси разливает кофе в треснутые чашки, местный рыбак Арман бросает фразу: «Твоя мать боялась темноты. Забивала окна одеялами». Ночью
Ли Мин, девушка в очках с царапиной на левой линзе, каждое утро пробирается через толпу на рынке Темпл-стрит, развозя заказы из бабушкиной аптеки «Золотой корень». Там, между банками с сушеными морскими звёздами и корнем женьшеня, она подслушивает разговоры о пропавших детях из соседнего квартала. Её сосед Цзянь, парень в засаленной куртке с паяльником за поясом, чинит сломанные рисоверы в ларьке
