Лиза Морган переехала в двухэтажный дом на Хейзел-стрит после гибели мужа в пожаре. Её сын Итан, 14 лет, нашел в гараже потрёпанную фотографию с изображением горящего склада — того самого, где погиб отец. «Там был кто-то ещё, кроме папы», — упомянул он за завтраком, размазывая варенье по тосту. Лиза проверяла камеры видеонаблюдения, но каждую ночь с 2:00 до 2:17 запись гасла. Соседка Мелани
Джеймс Хартли, двадцатитрехлетний бармен из паба «Королевский дуб» в Саутварке, каждое утро пересчитывает мелочь из чайной банки под кроватью. Его соседка, миссис Грин, замечает новый костюм в клетку, висящий на балконе: «Опять свадьба, милый? Или на скачки собрался?» — кричит она через дверь. В ответ — невнятное бормотание. Накануне Джеймс, сжимая в руке поддельный паспорт на имя Амира
Анна, кондитер из Коломны, в пятницу утром обнаружила, что печь в её крошечной мастерской снова не греет выше 150 градусов. «Сергей, ты же клялся, что починил вентиляцию!» — бросила она в телефон, разминая тесто для медовика неровными ладонями. Через два часа, пока клиентка в пуховке возмущалась задержкой заказа («Мне к внуку в больницу опоздать – вы как вообще работаете?»), Анна вылавливала из
В Санкт-Петербурге, на рассвете, гардемарин Алексей Корсак втискивает в карман потрёпанную карту с пометками. Его друг, Николай Белов, чистит сапог о край койки, бормоча: *«Опять в разведку? У тебя же рана на плече ещё не затянулась»*. Вместо ответа Алексей перебрасывает через голову мундир, застегивая медные пуговицы на бегу. Их отряд получает приказ: добраться до Кронштадта, выяснить, кто
Мия, 23 года, каждое утро в шесть включает вывеску «Golden Bite» в Бруклине. Рядом с грилем — Карлос, её друг детства, режет капусту для тако. «Опять забыла купить кинзу?» — бросает он, вытирая нож об фартук. В углу зала старик Джо пьёт кофе с ромом, как каждое утро с 1998-го. В перерывах Мия бегает на рынок за уценёнными овощами, торгуется с вьетнамским продавцом Линем из-за цены на манго. По
Лейла, 17 лет, каждое утро разгружает коробки с консервами в семейном кафе *Red Rabbit*. За неделю трижды ломался холодильник, а вчера она нашла за прилавком мёртвого голубя с фиолетовым клювом. "Опять эта хрень", — бросила она, вытирая руки в клетчатый фартук. Итан, её сосед, чинил на крыше сигнализацию из старых радиодеталей, когда заметил: дрон, который он запустил к водонапорной
Лора Митчелл, пятнадцати лет, нашла потрепанный дневник под половицей в гараже, когда искала старую гитару отца. На страницах, исписанных фиолетовыми чернилами, упоминался пожар 1999 года в заброшенной аптеке на углу Омелового и Бейкер-стрит. Ее соседка, Сара Эванс, учительница химии, каждый вечер выносила мусор ровно в 22:15, но в тот день задержалась у калитки, перебрасываясь резкими фразами с
Люка, худощавый архивариус с татуировкой жука на запястье, рылся в подвале букинистической лавки на rue de Rivoli. Среди стопок пожелтевших газет 1942 года он вытащил потрескавшийся чемодан с инициалами «G.L.», внутри — переписка на оккупированную Бретань, фотография женщины в платье с кружевным воротником и ключ от квартиры в Марэ. «*Ты опять в прошлом копаешься?*» — хрипел владелец лавки, Поль,
В деревне Гринхилл преподобный Томас Симпсон каждое утро поправлял потёртый галстук перед зеркалом в спальне с облупившимися обоями. Его жена, Клара, разливала чай в фарфоровые чашки с трещинами, пока за окном дождь стучал по жестяным крышам гаражей. В церкви Святого Луки Томас спорил со старостой, мистером Харгривом, о ремонте протекающего купола: «Вы же видели счета — нам не хватит даже на
Хуан, 34 года, с утра копался в бумагах похоронного бюро *Сан-Паскуаль* на окраине городка Сан-Игнасио. За окном — гирлянды бумажных черепов, свисающие с балконов, но вместо музыки — тишина. На столе: папка с отметкой *"Невостребованные"* — три пропавших урны за неделю. В дверях — Кармен, 29, фольклористка в выцветшей юбке с вышитыми ацтекскими узорами. *"Твой дядя Лукас опять
В рыбацком поселке на скалистом берегу Лиза Морозова, журналистка из Питера, копается в архиве полуразрушенной библиотеки. Ее кроссовки в пыли от рассыпающихся газет 80-х. «Имена пяти девушек совпадают с табличками на куклах в старом сарае», — бормочет она, переписывая заметку о пропажах. Местный рыбак Максим, в рваном свитере с запахом рыбы, заглядывает в окно: «Спроси у Маргариты из маяка. Она
Чонгук поправляет микрофон на стойке, пока Джин наливает кофе в бумажный стаканчик с треснувшим дном. В углу студии Сооп засыпает на кушетке, обмотав шею шарфом с вышитым символом хынгтана. Юнги тычет пальцем в монитор: «Здесь пауза на 0.3 секунды длиннее — чувствуешь?» — бормочет, не отрываясь от графика волн. За окном дождь заливает улицы Сеула, а в раздевалке Джей-Хоуп вешает костюмы на
