Магда, работница почты в захудалом районе Лодзя, разбирая архив в подсобке, натыкается на пачку нераспечатанных писем 1983 года. Конверты адресованы «М. Ковальски» с улицы Пшённой, но дом давно снесён. В углу — пятно от вишнёвого варенья, как у бабушкиного рецепта. «Чёрт, тут даже марки с Лениным», — бормочет она, пока начальник Томаш стучит кулаком по стенке: «Выброси хлам, место под новые
Лайза Мурроу сидела в кафе на Брик-Лейн, размазывая остатки яичницы вилкой. Джек Тернер, ее напарник, щелкал замок на портфеле с микрофильмами. «Ты веришь, что они спрятали это в старом пианино?» — спросила она, глядя на грязное окно. Внезапно мужчина в сером пальто за соседним столиком резко встал. Джек кивнул в сторону выхода: «Через кухню. Сейчас начнется». Они рванули к черному ходу,
Старшие сестры София и Клара Морриси прилетают из Торонто в приморский городок Сан-Джованни, чтобы уговорить деда Антонио продать дом. В гостиной с потрескавшейся фреской на потолке они находят дневник покойной бабушки Лидии — страницы исписаны рецептами *панфорте* и жалобами на сломанную печь. *«Опять дымит, как чёрт из ада, — пишет она карандашом. — Тони обещал починить к весне. Прошло три
Ээро, щурясь от февральского солнца, бросает рюкзак на парту возле окна. За стеклом — сплошная белизна: снег на стадионе, заледеневшие сосны. Лина, одноклассница в свитере с оленями, тычет пальцем в его конспект: *«Ты опять перепутал даты Зимней войны — тут 1939, а не 1941»*. На перемене жуют pulla с корицей, пока Юха из кабинета химии рассказывает, как вчера провалился сквозь лёд озера Пяйянне,
Чон Гук сидит в офисе с затемненными шторами, печатая отчеты с 9 утра до полуночи. Его сотрудники из PR-агентства "Вью" шепчутся за дверью: "Он опять не вышел на обед? Может, вампир?" И Соль, новичок в отделе маркетинга, роняет папку с документами, когда замечает, как босс резко отворачивается в лифте — его пальцы сжимают наушники с шумоподавлением. В подсобке она случайно
Лида, учительница из провинциального городка под Гродно, каждое утро поправляла занавески в съемной хрущевке, пока её муж Игорь, водитель междугороднего автобуса, доедал яичницу с колбасой. «Опять в пробке застрял?» — бросала она, замечая грязь на его ботинках. Он молча размазывал варенье по хлебу, избегая разговора о ночных звонках с женским голосом. Их дочь Катя, пятнадцать лет, красила ресницы
Лиза, рыжеволосая швея из Винницы, ночами кроила платья на кухне хрущёвки, пока соседи стучали по батарее. В Москву приехала с чемоданом обрезков бархата — устроилась в ателье «Силуэт» на окраине, где начальник Сергей Павлович вечно ворчал: «Опять клиентка жалуется, что лифчик жмёт. Ты мне убытки приносишь, а не прибыль». После смены бегала на Черкизовский рынок — торговалась за кружево с
Лейла роняет папку с чертежами возле кофейни *Bean & Bricks* в Бруклине. Итан, бармен с татуировкой лисы на запястье, поднимает листы, замечая её пометки на полях: *«Почему окна должны быть круглыми?»*. Он возвращает документы, шутя: *«Архитектор-бунтарь?»*. Она поправляет очки, бормоча о проекте заброшенной фабрики. На следующий день он видит её за углом — она спорит с владельцем магазина
Оксана, 54 года, разгружает коробки с лекарствами в аптекѣ "Здоров’я" на окраинѣ Чернигова. Её сын Андрій, 19 лет, врѣзает кулакомъ въ стену, когда она прячетъ его повестку подъ коверъ съ оленями: «Ти що, збіраєшся мене до могили довезти, перш ніжъ відпустиш?» Вечеромъ она ставитъ холодный борщъ на пластиковый столикъ, а онъ тычетъ вилкой въ світлину батька-добровольца, погибшего подъ
Антон, 34 года, приехал в деревню Горелово после похорон отца. В рюкзаке — банка тушенки, пачка «Беломора» и ключи от рассохшегося дома с провалившейся крышей. В прихожей нашел потрескавшийся дневник отца между разбитыми банками с огурцами. «Ищу третий день. Стены сыплются, но метка должна быть у печи», — строчки из 2009 года. Соседка Марина Ивановна, перебирая пуговицы в корзинке, бросила: «Ваш
Барби, рыжеволосая девочка в клетчатой рубашке, каждое утро бегала к старому колодцу за водой. Там, в зарослях малины, она впервые встретила огромного бурого медведя по кличке Боря, который воровал улей с её пасеки. "Эй, косолапый! – крикнула она, шлёпая по луже в резиновых сапогах. – Дед Иван ружьё принесёт, если ты мёд не вернёшь!" Медведь, жуя соты, пробурчал: "Договоримся.
Линь Мэн, младший аналитик в пекинском IT-стартапе, каждое утро протирала клавиатуру салфеткой с запахом лимона — кофе от коллеги Чэнь И постоянно попадал на её стол. В переговорке с треснутым экраном она столкнулась с Ци Хао, новым тимлидом из Шанхая, который разбирал графики с ошибками. «Ты считаешь, здесь достаточно данных для прогноза?» — спросил он, тыкая карандашом в её распечатанный отчёт.
