В Бруклине, на углу 5-й авеню и Джейсон-стрит, Эмили Росс, 28 лет, разливает кофе в крохотной пекарне «Ла Флам». Она постоянно прячет пачку «Мальборо» в ящик с ложками, чтобы не видел босс. По соседству, в съемной двушке с протекающим краном, ее сестра Лена, 32 года, спорит с мужем Майком: «Ты опять потратил ползарплаты на эти дурацкие кроссовки?» Она пересчитывает счета на холодильнике,
Анна, библиотекарша из провинциального Выборга, каждое утро покупает в ларьке у вокзала чёрный кофе и булку с маком. Её мать, Людмила Петровна, вечно ворчит из-за немытой посуды и невыключенного света: «Всю жизнь с книжками возишься, а как люди живут — не понимаешь». По вечерам Анна перебирает старые письма отца-моряка, который пропал в море десять лет назад. В пятницу, когда она возвращалась с
Амир, 17 лет, каждое утро пробирается через шумный рынок Петалинг в Куала-Лумпуре, чтобы доставить заказы из лавки отца. Однажды в коробке с сушеными специями он находит старую карту с пометкой *"Gedung hantu, Pudu"* — заброшенное здание, где в 80-х умерла танцовщица Лила. Вместе с сестрой-подростком Майей они пролезают через дыру в заборе стройки, обнаружив внутри портрет девушки в
Рой, 17-летний парень из рыбацкой деревни под Сурабаей, каждое утро чинит сети с отцом, Адитья. В ржавом гараже за хижиной он тайком собирает мотоцикл из обломков, найденных на свалке. После уроков в потрескавшемся от жары классе Рой задерживается у пристани, слушая истории старика Мадио о духах моря. «*Nanti malam, angin dari timur akan bawa kabar buruk*» («Сегодня ночью восточный ветер принесет
Лена Штрассер, 22 года, ворочает подносами в цюрихском кафе на Лимматштрассе. Каждую среду после смены забирает письма из почтового ящика с кодом *3471* — старый дом её деда пахнет плесенью и мокрой шерстью, потому что соседка сверху вечно сушит ковры. В конверте без марки находит фото 1944 года: мужчина в форме стоит у Берлинского зоопарка, лицо замазано чернилами. «Кто это?» — спрашивает она у
Лиа Мендоса, 24 года, каждое утро замешивает тесто в пекарне на улице Пасай. В кармане её потёртого фартука — список долгов: аренда квартиры, лекарства для младшей сестры с астмой, кредит за сломанный холодильник. Карлос Гаван, её парень, чинит старый джипни в гараже за углом. «Если не отремонтирую к пятнице, хозяин вышвырнет меня, как вчерашний адобо», — бросает он, вытирая руки масляной
Фифи просыпается в крохотной мансарде на Монмартре под звуки мопеда, паркующегося под её окном. В раковине засохшие крошки от вчерашнего багета, а на полу — стопка неоплаченных счетов от хозяйки мадам Леблан. «Твой кофе остыл», — кричит через стену сосед Антуан, студент-медик, пока она натягивает поношенные джинсы. На углу улицы Лепик она забегает в булочную «Du Soleil», где подрабатывает
Лейла, 22 года, втискивается в узкую форму бариста кафе «Двойной Эспрессо» на Сансет-стрит. Её соседка Рози, будущий стоматолог, каждое утро ворчит на подгоревшие тосты: «Опять дым из кухни — пожарные приедут раньше, чем я на пару». Лейла парирует, разливая эспрессо: «Кофе идеальный, а хлеб дешевый». В четверг, когда Майлз, 28-летний продюсер в очках Ray-Ban, заказал капучино, она пролила пенку
Ама, 28 лет, печет кексы с имбирём в тесной пекарне на окраине Аккры. Её подруга Адиза, сидя на ящике с мукой, щелкает семечки: «Твой брат опять просит денег на новую гитару. Говорит, старую съели термиты». Ама вытирает руки в фартук с пятном от куркумы, замечает в окно Джейкоба, 32-летнего фотографа из Чикаго, который пялится на вывеску с опечаткой — «Слаkости от Амы». Он заказывает эспрессо, но
Мира, владелица кафе-мороженого «Фаги» в промзоне Кёбаньи, заметила, что после запуска нового фисташкового сорта в округе начали пропадать кошки. Её помощник Золтан, в прошлом химик-неудачник, случайно проговорился за рюмкой палинки: «Ты уверена, что в рецепте только натуральное? Я же предупреждал — эти сиропы с рынка «Лехель» пахнут ацетоном». На следующее утро в морозильной камере Мира нашла
Анна Семёнова, капитан рыболовного судна с Камчатки, получает известие о разводе. В порту Петропавловска-Камчатского она сгружает ящики с минтаем, пахнущим солью и водорослями, пока мобильный трещит голосом мужа: *«Лера остаётся со мной. Ты же никогда не бываешь дома»*. Дочь, 13-летняя Лера в синем ветром потрёпанном рюкзаке, перед отлётом в Питер суёт ей ракушку: *«Это чтобы не забыла, как волны
Сара Адебайо, девятнадцать лет, каждое утро помогает матери разгружать рулоны ткани *анкара* на рынке Балошун в Лагосе. Её руки в порезах от грубой упаковочной верёвки, а в кармане джинсов — потрёпанная брошюра о курсах дизайна, которую она перечитывает в перерывах. Однажды покупатель, Чике Оби, студент-архитектор из Энугу, замечает её эскизы между стопками ткани: «Ты рисуешь лучше, чем наши
