В пятиэтажке на окраине Москвы Антон, сантехник с вечно грязными руками, каждый день сталкивается с Лидой, пенсионеркой, которая подкармливает дворовых кошек и ругается на мусор у подъезда. «Опять трубы текут? — кричит она, загораживая дверь в квартиру. — В прошлый раз обои отвалились!» На третьем этаже Марина, студентка-медик, пытается уснуть под звуки ремонта у соседа-гитариста Артёма, который
Лидия Петровна Калистратова, хирург с 30-летним стажем, в понедельник в 7:15 уже стояла у раковины в ординаторской горбольницы №2 Светлогорска. Чистила ногти щеткой, пока санитарка Настя, переставляя капельницы, бросила: «Иванов в четвёртой палате опять на обезболивающее орет. Говорит, вы ему пластырь дешёвый приклеили». В пятницу из-за сломанного лифта таскала стерильные бинты с первого этажа
Эмили Картер, архитектор из Торонто, приезжает в Пайн-Холлоу, чтобы подготовить к продаже дом своей покойной бабушки. На крыльце её встречает Джейкоб Реннер, владелец соседней пекарни, с коробкой имбирного печенья и недовольным взглядом. «Линда говорила, ты захочешь всё снести», — бросает он, указывая на треснувшие ставни. В гостиной Эмили находит старый альбом с фотографиями: бабушка в фартуке с
Лила, 12 лет, каждое утро перед школой заворачивает куклы на фабрике игрушек в Тандер-Бее, Онтарио, где ее мать Мэгги чинит конвейерные ленты. В кармане у девочки — письмо Деду Морозу с просьбой найти отца, который ушел за молоком три зимы назад. *«Если адрес написать «Северный полюс, дом у горы», он точно дойдет?»* — спрашивает она, пока Мэгги втирает в потрескавшиеся руки крем с запахом
Лиам, 22-летний студент факультета компьютерных наук в Университете Торонто, подрабатывает в кафе *Maple Brew* возле станции Dundas. В четверг утром он проливает латте на эскизы Эмили, 20-летней художницы, которая рисует за столиком у окна. «Ты хоть понимаешь, это пять часов работы?» — бормочет она, вытирая кофе салфеткой с логотипом канадского хоккейного клуба. Лиам предлагает компенсацию:
В старом пятиэтажном доме на окраине Москвы пенсионерка Мария Семёновна Королёва каждое утро стучала соседям ключом по батарее, если те включали стиралку после 22:00. Её сосед снизу, Антон Гуров, 32-летний менеджер из рекламного агентства, неделями не мог договориться с женой Лизой о ремонте ванной — у них треснула плитка, и вода капала к Марии Семёновне на кухонный стол. "Опять ваша
Анна, 28 лет, разгружает коробки с мукой в подсобке пекарни на Литейном проспекте. Ее фартук в масляных пятнах, под ногтями засохшее тесто. В полдень заходит Дмитрий, 35, архитектор — заказывает эспрессо и круассан, листает чертежи с пометкой «Реновация Гостиного двора». «Тебе с корицей или без?» — она вытирает руки об джинсы. «Без. Сахар тоже не кладите», — бросает он, не отрываясь от планов. На
Эмили, официантка из Бостона в потёртом свитере с выцветшим снеговиком, случайно заливает кофе клиента в шикарном пальто — им оказывается Джейкоб Райт, наследник сети отелей. Он предлагает ей 5000 долларов за роль невесты на рождественском ужине в его семейном особняке в Нью-Порте, чтобы избежать свадьбы с дочерью партнёра. "Ты хоть раз держала в руках хрустальный бокал, а не пластиковые
Леви, 13 лет, каждое утро бежит в школу мимо кошерной пекарни на 47-й улице, где старый Авраам втихаря подсовывает ему кусок ругелах. После уроков он торчит в синагоге с дедом Моше, который заставляет его чистить серебряную менору, пока ворчит: "Твоя сестра вон уже Хаванукку в TikTok снимает, а ты даже *брахот* выучить не можешь". По субботам семья ссорится из-за телефона Леви — мать
Кирилл, ювелир из Екатеринбурга, чинил старую брошь в мастерской на улице Вайнера. Рядом гудела паяльная лампа, на столе валялись обломки титановой оправы. В дверь постучала Ольга, сотрудница местного музея: "Опять лифт сломался. Десятый этаж пешком — хоть в спортзал не ходи". Она протянула коробку с треснувшим бриллиантом "Снегирь", украденным два дня назад из запасников.
Антон, электрик из Екатеринбурга, разбирал коробки в углу отцовской хрущевки после ремонта. В ящике с проржавевшими гайками и пожелтевшими квитанциями нашел «Зенит-Е» — фотоаппарат, который отец таскал на свадьбы в 90-х. Пленка внутри оказалась непроявленной. «Выброси, — сказала Лида, его сестра, закручивая тюбик с охрой. — Места тут и так нет». Но Антон отнес катушку в ателье на Вайнера. На
Лайм, 22-летний бариста из Торонто, в канун праздников получает от своего друга Ноя, подрабатывающего в прокате костюмов, неожиданный заказ — отремонтировать старый костюм Санты для детского приюта. Мастерская Ноя затоплена из-за прорванной трубы, поэтому они переносят работу в крохотную квартиру Лайма. На кухонном столе рядом с чашками недопитого кофе валяются обрывки красного бархата, пуговицы
