Лидия Картер, 32-летняя журналистка из Бостона, переезжает в полузаброшенный дом в Вермонте, доставшийся от тети Мардж. На чердаке она находит коробку с письмами 1940-х, адресованными некой Элинор Уэббер. В первую же ночь старые часы в прихожей, покрытые паутиной, бьют три раза — и Лидия видит силуэт мужчины в потёртом военном мундире. «Ты опоздала на 78 лет», — говорит он, указывая на пятно
Лайза Морган, 27-летняя барменша из Бруклина, в панике звонит подруге Джесс после третьего свидания с Карлосом Ривера — гитаристом из соседнего квартала. «Он хочет переехать ко мне, но у него даже постельного белья нет! — шипит она, разгребая груду пустых пивных кег за стойкой. — Вчера принес кактус вместо цветов, сказал, «не завянет». Карлос, тем временем, крадет Wi-Fi у соседей, чтобы гуглить
Скарлетт, мать-одиночка с фиолетовыми прядями в волосах, копается в кустах возле городской площади вместе с дочерью Хлоей. Они искали сломанную гирлянду для школьного спектакля, но вместо этого вытащили из-под снега окровавленный красный колпак. "Мама, это… настоящая кровь?" — Хлоя тычет пальцем в бурое пятно. Скарлетт, пахнущая корицей от утреннего печенья, звонит шерифу Бенсону, но
Эмили Картер, дизайнер из Бруклина, прилетает в Вальденбург по контракту — нужно превратить мрачный замок принца Теодора в рождественскую открытку. В холле с треснувшей лепниной она сталкивается с Тео, который пытается водрузить звезду на кривую ёлку. «Выбросите эти чугунные подсвечники», — говорит Эмили, доставая из чемодана гирлянды с LED-лампочками. Тео ворчит: «Здесь 300 лет всё было синим и
Нана, 28 лет, клерк в небольшой типографии в Сибуе, каждое утро покупает кофе в автомате у станции — всегда латте с двойной порцией сахара. Запах чернил от свежих брошюр въелся в её пальцы, а в перерывах она прячется на лестничной клетке, чтобы не слушать сплетни коллег о свадьбах и кредитах. Однажды в парке Уэно она сталкивается с Миюки, 31 год, художницей-фрилансером, которая рисует акварелью
Эмили приезжает в Сноу-Фоллс после расставания с парнем, застряв в домике с протекающей крышей. Её мать Маргарет, хозяйка пекарни «Корица», заставляет её замешивать тесто для пряников, ворча: «Лучше руки займёшь, чем нытьем». В гараже Джейк, друг детства в замасленной куртке, чинит сломанную печь, шутя: «Надеюсь, ты помнишь, как печь, а не жечь». Эмили, протирая прилавок от следов муки, находит
Кайто, пятнадцатилетний парень с вечно спутанными волосами, каждый день опаздывает на лекции в аудиторию «Бирюзовый купол» из-за привычки возиться со старыми радиодетальями в общежитии. Его сестра Миюки, отличница с ледяной магией, тайком подкладывает ему конспекты в рюкзак, зная, что он забудет поесть: *«Опять солянка в столовой, возьми хоть омлет»*, — бросает она, пока он натягивает мятую
Лиам, 17 лет, копался в подвале комиссионки отца в Спрингфилде, разбирая коробки с потёртыми вазами и потрескавшимися рамками. За стеллажом с лампами без абажуров нашёл деревянный ящик, перевязанный бечёвкой — на боку жирный штамп *Продано*. Внутри лежали серебряные часы с зелёным циферблатом, чья секундная стрелка дёргалась против часовой стрелки. «Эй, Зои, глянь — они тикают вверх», — позвал он
Хлоя, художница из Эвергрина, рисует пейзажи у киоска с горячим шоколадом, когда замечает мужчину в потрёпанной синей куртке, выхватывающего сумку у пожилой женщины. "Эй, остановитесь!" — кричит она, но преступник, повернувшись, замирает — его лицо скрыто шарфом, только шрам над бровью мелькает в свете гирлянд. Позже, в участке, детектив Марк Харпер, в рубашке с помятым воротником,
Анна, тридцатилетняя официантка из кафе на rue de Charonne, каждое утро перед сменой заворачивает в бумагу круассаны для постоянного клиента — Марка, глухого архитектора, который рисует в блокноте, пока ждет заказ. Однажды он забывает папку с чертежами, и Анна, обнаружив внутри письмо от его бывшей жены о разделе квартиры в 17-м округе, решает вернуть документы лично. «Ты не должна была это
В старом районе Чикаго, в закусочной *Golden Griddle*, Джек, бывший взломщик с татуировкой змеи на предплечье, переворачивает котлеты на задымившейся плите. Рядом Эмили, официантка в потерлом фартуке, протирает стойку тряпкой с запахом подгоревшего кофе. «Опять эта железка дымит, как вчерашний пожар на свалке», — бормочет Джек, вытирая лоб тыльной стороной ладони. «Может, вызвать механика?» —
Лейла, 32 года, шеф-повар из Монреаля, приезжает в провинциальный Сент-Элен, чтобы спасти заведение отца — закопченный ресторан *La Ruelle* с выцакшей вывеской. В кухонном ящике она находит блокнот с его пометками: «соус для пасты — добавить тимьян из сада Марселя» и чек от 2018 года на 20 кг картофеля. Местный фермер Илай, 35 лет, в засаленном комбинезоне, приносит ящик помидоров, но Лейла тычет
