Кейт, гид по Центральному парку, каждое утро просыпается под треск гирлянд в своей съемной студии на Манхэттене. Вчерашний бармен Джейк снова спрашивает: «Опять капучино и круассан?» — она кивает, замечая, что снежинки на его фартуке те же, что и три «понедельника» назад. В метро ей попадается тот же мужчина в оленьей шапке, читающий «Санта-Клаус в бегах», а вечером на свидании с Майлзом,
В заброшенном тоннеле Барт под руинами Сан-Франциско Джейк Морроу, бывший инженер-эколог, ковыряется в проводах самодельного фильтра для воды. Его пальцы в потёртых перчатках дрожат от бессонницы. Рядом Лила Чен, биохимик с татуировкой молекулы кофеина на запястье, разбирает старый дрон, найденный в развалинах музея техники. «Если подключить эту солнечную панель к передатчику, — бормочет она, —
Эмили, 27 лет, копирайтер в рекламном агентстве «Barton & Grey», три месяца корпит над слоганом для энергетика. Каждый вторник после работы заходит в бар «The Rusty Anchor» на углу 5-й авеню, где Джейкоб, 30 лет, в черном фартуке с пятнами кофе, смешивает коктейли. «Твой клиент хочет продать „адреналин в банке“? — он ставит перед ней виски с колой. — Вот мой совет: закажи им реальные истории,
Хуа Цзянцзюнь, толкая дверь кухни с подтекающей ручкой, ворчал на сестру Сяо Хуа, уставившуюся в планшет. «Опять эти цифры? Ты думаешь, рис быстрее варится от твоих графиков?» — бросил он, вытирая ладонь о запачканный мукой фартук. Ресторан «Золотой фазан» на углу улицы Чанье еле сводил концы: клиенты ворчали на долгий ожидание рагу из бамбука, а соседи-заведения переманивали их акциями. Сестра,
Чжан Вэй, учитель математики в провинции Хэнань, каждое утро заваривает чай в потёртом термосе, пока проверяет тетради с кривыми цифрами. В классе с треснувшими оконными рамами он объясняет дроби, но директор Ли Минь прерывает урок: «Нужна твоя подпись в отчёте о ремонте спортзала. Никто не проверит». Вэй молча пересчитывает смету — вместо 50 тысяч юаней потрачено 12, остальное исчезло. «Не могу
Эмили и Лорен, сестры из Чикаго, приезжают в заснеженный городок Эвергрин, чтобы помочь Джейкобу — вдовцу, который не справляется с детьми (Софи, 8 лет, и Ной, 5) и кафе *Pine Cone*. В первый же день Ной пытается залезть на крышу, чтобы поправить криво висящую гирлянду, а Софи отказывается снимать костюм эльфа, даже спит в нем. «Ты же знаешь, что Санта не придет, если гирлянды мигают не в такт?»
Лена ковыряла ржавчину на перилах заброшенного элеватора, пока Дерек листал потрескавшиеся газеты из библиотечного архива. «Тут в ’87 году парень сгорел заживо на этом самом месте, — пробормотал он, показывая на фото с обугленным пятном на бетоне. — Говорят, цикады тогда так орали, что у собак из ушей кровь текла». Запах сосен смешивался с пылью от старых страниц. Они договорились встретиться у
В приморском городке Бэйсайд старшеклассница Эмили Кларк ссорится с одноклассником Люком Морганом из-за декораций для школьного праздника. Эмили хочет сделать акцент на старых семейных традициях — гирлянды из клюквы, самодельные ангелы из вощеной бумаги. Люк настаивает на минимализме: неоновые огни, хромированные украшения. "Ты превращаешь всё в музейный экспонат", — бросает он,
Лиза, 22 года, каждое утро открывала кафе «Снежинка» в Сноувилле, протирая стойку от следов горячего шоколада. Джейк, её сосед с детства, таскал в гараж ржавые гирлянды и сломанные механизмы с заброшенной ярмарки на окраине. «Ты видел эти провода? — ворчал он, показывая ей расплавленную вилку от светового оленя. — Кто-то в девяностые явно пытался включить его во время метели». Лиза находила в
Эмили, 17 лет, третья дочь короля Альтеи, каждое утро терпит уроки с учителем танцев графом Вильгельмом. Его трость стучит по мрамору особняка на холме Сент-Клэр: «Спина прямее! Ты же не рыбацкая сеть». В гардеробной висят шесть одинаковых платьев с жемчужными воротниками — подарок тети Марго, которая шепчет за чаем: «Береги репутацию. Помнишь, что случилось с леди Эверетт?» По четвергам Эмили
Элла Моррис, 28 лет, вернулась в родной Брекен-Хилл после увольнения из чикагской рекламной фирмы. В старом деревянном доме на Пайн-стрит, где раньше была кондитерская её бабушки, она нашла коробку с рецептами и ржавую турку для шоколада. «Почему ты не сказала, что заведение банкрот?» — спросила она у матери по телефону, вытирая пыль с фотографии 1984 года: бабушка Лиза стоит за прилавком с
Чжэн Лунь, бывший пожарный, каждую ночь обходит район Шилинь в Тайбэе, проверяя запертые лавки с красными фонарями. Его карманы набиты оберегами из храма Луншань, а в рюкзаке — аптекарские весы для измерения пороха. Однажды в заброшенной мастерской по ремонту велосипедов он натыкается на коробку с чёрно-белыми фотографиями: на каждой — дети с перевязанными глазами, а на обороте — координаты.
