Зейнеп, молодая учительница из Стамбула, сошла с разбитого автобуса в селе Карадаг, держа в руках чемодан с потрескавшейся кожей. Директор школы, Али-эфенди, встретил её у глиняного забора, щурясь на снег: «Дров припасла? Печь тут сама топить будешь». В классе пахло овечьей шерстью и керосином. Дети, завернутые в платки с узорами, молча разглядывали её туфли на каблуках — она споткнулась о порог,
Дениз застряла в пробке на мосту Босфора, считая секунды до смены сигнала светофора. Её пальцы барабанили по рулю, взгляд цеплялся за выцветшую наклейку «Не паркуйся!» на бампере впереди. В кафе «Ферах» Эмир уже пятый раз переставлял стаканы с турецким чаем, пряча под стойкой потрёпанный блокнот со стихами. «Опять забыла зонт?» — хрипло спросил он, когда она ворвалась с мокрыми волосами. Она
Эмир, парень в потёртой кожаной куртке, копался в ящике с инструментами в гараже отца в районе Бейоглу, когда нашёл старую фотографию. На снимке — незнакомая женщина в платке, стоящая у фонтана Ахмеда III. На обороте пятно чернил и дата: *"12.03.1994, всё повторится"*. Он сунул фото в карман, не заметив, как уголок обжёг палец. Вечером у киоска с симитами продавец Мехмет, щурясь,
В стамбульском районе Фатих 15-летняя Зейнеп тайно работает на рыбном рынке, подменяя умершего отца. Ее мать Лейла, страдающая от мигреней, целыми днями смотрит сериалы в закопченной квартире с отслоившимися обоями. Младший брат Дениз собирает пластиковые крышки от бутылок, мечтая обменять их на инвалидную коляску для соседского мальчика. Когда учитель географии Рахми замечает синяки на руке
Петр, барста из кофейни на Вацлавской площади, находит в ящике для чайных пакетиков смятую записку от Эвы: *«Не ищи. Это важно»*. Запах жженых зерен смешивается с пылью от старых писем в её квартире на Вышеграде — везде следы спешки: открытый ноутбук с картой Праги, недопитый капучино, обрывок билета на выставку Альфонса Мухи. На мосту Легии он сталкивается с бродягой, который бормочет про
В Питере, на Лиговском проспекте, в подвале с отслоившейся краской, Кирилл в чёрном халате поправляет галстук на покойнике. Лера, с татуировкой змеи на запястье, щёлкает калькулятором: «За гроб из дуба доплатят 12 тысяч. Семья приедет через час». В подсобке пахнет формалином и старыми газетами, чайник с ржавым носиком шипит на плитке. Кирилл бросает: «Окно закрой, а то опять бабка с третьего
Ли Сяо, девушка с татуировкой дракона на запястье, целыми днями крутится в семейной типографии на улице Цзялинцзян. Бумага забивается в старый печатный станок, отец ругается: *«Опять брак! Ты хоть пытаешься?»* — а она молча вытирает чернила с лица тряпкой, пахнущей керосином. По вечерам забегает в кафе «Дождевая Завеса», где Чэнь Ян, парень в выцветшей куртке, раскладывает на столе фотографии
В Мумбаи Авинаш, 32 года, менеджер в рекламном агентстве, каждое утро натирает голову кокосовым маслом, пытаясь скрыть залысины. Его соседка Малини, парикмахерша из салона «Золотые ножницы», поддразнивает: «Опять лысину маскируешь? Может, парик купишь?» — но он отмахивается, пряча расческу в карман пиджака. После работы заходит в закусочную «Тамаринда», где официант Раджеш, узнав его привычный
Вера, в розовой пуховке с оторванным капюшоном, тыкает зажигалкой в прикуриватель «Жигулей». Машина встала посреди лесной дороги — бензин закончился, как всегда, у Игоря, ее парня. Он, в кожаной куртке с потрескавшимися локтями, ковыряет отверткой замок барсетки: «Слышь, там у тебя мелочь есть? Хоть на пару километров…» Заднее сиденье завалено пустыми банками «Янтаря» и кулеком с замерзшими
Анна, тридцать четыре года, обнаруживает две полоски на тесте в ванной хрущевки на улице Лермонтова. За окном — мартовская слякоть, а на плите подгорает гречка. Врач в консультации №5, Ольга Сергеевна, щелкает ручкой по бумагам: «Семь недель. Решайте быстрее, а то потом только кесарево». Дмитрий, ее парень-логист, в тот же вечер роняет ключи на кухонный стол: «Я не готов к такому. У меня
В Варшаве, на улице Замойского, Яцек — бывший солдат с татуировкой орла на запястье — торгует контрабандными сигаретами из ржавого гаража. Его сосед Камиль, худой парень в кожаной куртке, приносит записки от местного бандита Рышарда: *«Скажи своему дружку, чтоб вернул долг до пятницы, или его собаку найдём в Висле»*. Яцек молча разминает плечо — старый перелом ноет перед дождём. По вечерам они
Марьяна, 23 года, в синей куртке с оторванной пуговицей, каждое утро толкается в киевской маршрутке №520. На работе — кафе «Верба» возле Арсенальной — разливает кофе с осадком на дне чашек. В четверг, когда лил дождь, к ней подсел парень в мокрых кедах: Олег, 25, переехал из Чернигова ремонтировать старые трамваи. «У вас вишнёвые вареники сегодня? — спросил он, вытирая очки. — У нас в общежитии
