Представь такую дикую смесь абсурда и хохота — шесть историй, где всё летит в тартарары с самого начала. Вот, например, свадьба: жених с невестой у алтаря, а тут врываются два маляра, будто с луны свалились. Краски, лестницы, священник в шоке — к концу церемонии церковь похожа на мультфильм про клоунов! И ведь не злобно, а так… мило-нелепо, понимаешь? А потом эти два горе-механика, которые чинят
Представляешь, есть такая компания лыжников — ну прямо сборная солянка из неудачников! Семь чудиков во главе с предводителем ростом с метр с кепкой. То ли патруль, то ли цирк на снегу: то в сугроб лицом шлёпнутся, то фуникулёр забудут включить. Все на курорте над ними ржут, а они как будто даже рады — смешат народ дальше. Ну, думают люди, клоуны и клоуны, чего с них взять? А зря смеялись. Потому
Знаешь, иногда сюжеты старых детективов просто взрывают мозг. Вот смотри: молодой стоматолог, вроде бы умный парень, подающий надежды — и вдруг решает укокошить пациента! Да не абы кого, а знаменитого актёра. И как? Ставит ему коронку... с ядом! Ну серьёзно, это ж надо так ненавидеть человека — превратить свою работу в орудие убийства. Ладно бы пистолет или нож, но стоматологические инструменты?
Ох, представляешь, наш любимый растрепанный детектив в помятом плаще влип в историю по уши! Тут такая байка: появляется эта Вивиан Димитри — ну, типа безутешной вдовы, но вся такая... ледяная, знаешь? Ее мужик сгнил за решеткой десять лет, а потом и вовсе откинулся. И вместо того чтобы винить систему, суды или хоть погоду, она как зациклилась на Коломбо! Мол, это он во всем виноват, понимаешь? А
Представьте: Марк и Джесси, казалось, сорвали джекпот в жизни. Идеальный брак, работа мечты и шикарный домик в Санта-Монике, где океанский бриз чуть ли не в окна заглядывает. Ну, вы понимаете, этакая картинка из глянцевого журнала. Но всё испортили родственники. Серьёзно, как будто кто-то нажал невидимую кнопку «вторжение»! Сначала заглянула тётя Мэри — «всего на пару деньков». Потом приполз брат
**Вот как могло бы быть, если бы рассказывал приятелю за чашкой кофе:** Знаешь, представляешь: 1986-й, Афганистан. Горы, пыль, жара — обычный день, да только наши ребята на броне тянутся к Кабулу по этим серпантинам, что змеями вьются. Сверху вертушки прикрывают — вроде и спокойнее, но шестое чувство подсказывает: тишина перед бурей. А всё из-за моста, единственного на сотню километров. Ну, мост
Знаешь, есть такие истории, где герои будто с головой провалились в собственную одержимость? Вот эти двое — их луна просто сводит с ума, как наваждение, от которого мурашки. То ли бессонница так бьёт, то ли в атмосфере что-то витает — но они же всерьёз уверены, что поймали её, эту бледную трепетную штуку в небе. Представь: полночь, тени пляшут, а они там с сетями или чем-то вроде того — смешно и
Вот наш герой — бухгалтер до мозга костей, годами копошившийся в бумажках. И вдруг — бац! — народ ему мантию судьи мирового натягивает. Ну, думаешь, вот он, шанс всё исправить, правду рулить начнет? Как бы не так! Честность-то, видите ли, в этом мире — как красная тряпка для быка. Взял пару принципиальных решений — и привет, казенный дом с решетками. Сидит теперь, наверное, в камере, счеты
Вот представьте: какой-то продажный калифорнийский чинуша и его банда головорезов решили, что детективу Мейсону Сторму из Лос-Анджелеса пора «откинуться». Ну, они же точно были уверены, что прикончили парня. А зря — этот кошмар для них только начинался. Сторм, понимаете ли, оказался крепким орешком — выжил вопреки всему. Да как выжил! Семь лет, Карл! Целых семь лет он провалялся в какой-то
Знаешь, иногда судьба подкидывает такие повороты, что диву даешься. Вот взять Алексея Агеева — офицера, которого в 41-м судьба буквально выплюнула в зимний лес после ранения. Кажется, конец? Ан нет! Партизаны подобрали его, полуживого, у самой грани. А потом — бац! — попали в дом к попадье. Там, в этой заснеженной глуши, оказалась ещё и Мария, горожанка, прятавшаяся от всей этой мясорубки. И
Знаешь, когда смотришь такие истории про войну, кажется, будто всё это где-то далеко — в учебниках или черно-белой хронике. Но тут дело было в 1941-м, в горах Боснии, где маленькое сербское село буквально разорвали на части. Представь: соседи, родственники, друзья детства — и вот они уже по разные стороны. Одни за четников, другие за титовских партизан. И как тут выбрать, если земля горит под
Знаешь, есть такой фильм про режиссёра — ну, этакий упрямец с вечным огнём в глазах. Джон, кажется. Представь: человек, который рвёт шаблоны на каждом шагу — то в кадре безумные трюки выкидывает, то внезапно выступает за права угнетённых. Но вот парадокс: сам-то он словно с противоречий слеплен. Вроде кричит о справедливости, а в Африку летит не столько ради кино, сколько чтобы слона подстрелить