Шериф Джеймс Харлоу, бывший военный с шрамом через левую бровь, копается в трупе фермера на окраине Ред-Спрингс. На груди покойника — символ, выжженный как будто раскаленной кочергой: три переплетенных кольца. «Чертовщина», — бормочет Харлоу, снимая перчатки, запачканные вязкой кровью. В салуне «Бледный мул» местная гадалка, Лора-Мэй, сует ему в руку смятый листок: «Ищи старика Клейтона. Он в
В Севилье старый тореадор Маноло, с шрамом через левую бровь, пьет эспрессо в баре *La Sombra*. Рядом сидит британка Клара, в помятом твидовом пиджаке, листает газету с заметкой о пропавшем артефакте — кинжале XVIII века. «Вы видели это?» — тычет пальцем в фото. Маноло молча достает из кармана смятый конверт: та же фотография, но с пометкой *«Callejón del Beso, 12. Medianoche»*. На улице дождь
Элиас, 22-летний студент киношколы, тащит ящик со старой аппаратурой в заброшенную психиатрическую лечебницу в Блэк-Роке. Его команда — Лина с камерой Sony VX1000, Джек с потрёпанным микрофоном Sennheiser и Софи в костюме медсестры из секонд-хенда — спорят о расписании. «Тут даже розетки не работают, — бормочет Джек, тыкая вилкой в облезлую стену. — Будем свет от генератора тянуть?» Софи
Тьен вернулся в Бан Нам Прай с перебинтованной рукой и потухшим взглядом. Рисовые поля, где он когда-то гонял буйволов, теперь заросли сорняком. В хижине дяди Дена нашли тело с синяками в форме змеи — меткой банды «Нага Дракон». Хом, чиня ловушку для крабов, бросил камень в реку: «Говорил же — не лезь против Чантханы. У него теперь и полиция в кармане». Тьен молча развязал пояс с амулетом Пхра
Чэнь Чжэнь, ученик мастера Хо Юаньцзя, дрался с японскими бойцами в додзё у реки Сучжоу. Он сорвал вывеску *"Непобедимый Восток"* после того, как услышал, как капитан Танака смеялся над китайскими стилями ушу: *"Ваши удары — как танцы старух на рынке!"*. Чэнь, не предупредив наставника, ворвался в зал с бамбуковым шестом, разбил кувшины с сакэ и выбил Танаке зуб. Вернувшись в
Лена Моррисон, 16 лет, нашла трещину в гранитной стене за заброшенным цехом фабрики в Хартсбурге. Её младший брат Томми тыкал палкой в щель: «Там светится!» — выронил фонарик. На следующий день школьный учитель истории, Грег Вайс, разглядывал их находку через лупу, смахнув крошки с учебника 1987 года. «Это не индейские символы, — пробормотал он, — похоже на смесь шумерской клинописи и... брайля».
Шизуко Ямамура, одетая в потёртое кимоно с узором хризантем, выходит на сцену театра Хакума. Зал полупустой: местные рыбаки с острова Мисагэ перешёптываются, разглядывая её руки. «Покажи им, что ты умеешь», — бормочет Хэйхатиро, её муж, поправляя галстук с засаленным пятном. Шизуко кладёт ладони на старый радиоприёмник — экран взрывается белым шумом, а из динамиков вырывается мужской голос,
Лиззи, в заношенном платье с кружевным воротником, копается в старом сундуке на чердаке дома в Фолл-Ривер. Находит письма от покойной матери — чернила выцвели, бумага пахнет плесенью. *«Он отравил ее… как крысу»*, шепчет, разглядывая флакон с синим стеклом, спрятанный под дневником. Эбигейл, мачеха, стучит костяшками пальцев по перилам лестницы: *«Ужин остывает. Или ты снова ищешь призраков?»*
Джек Моррисон, бывший капитан рыболовного судна, торчит в портовом баре «Якорь» в Рокпорте, штат Мэн. Его дочь Лора, 17 лет, притаскивает папку с квитанциями за свет — «Опять отключили. Мама грозится уехать к тёте Глэдис в Портленд». Джек ковыряет ржавый гвоздь в столешнице: «Скажи ей, завтра возьму смену на пароме». По утрам он чинит сети с соседом-алкашом Эрни, который вечно бубнит про шторм
Виктор, бывший инженер завода, после сокращения чинит кран соседке Татьяне за бутылку коньяка. Ольга, его жена, ворчит: «Теперь ты и сантехник?» Деньги на репетитора для сына Сережи копят в жестяной банке из-под печенья. В подъезде Виктор собирает люстру для пенсионерки Нины Петровны — та сует ему сотню гривен, пряча от зятя. Ольга узнает, требует бросить «унизительную работенку», но Виктор
Эйлин Рорк, грузчица из дублинского порта, каждое утро начинала с чашки перегретого чая, разбавленного сгущенкой. В тот день ящик с норвежской сельдью показался ей тяжелее обычного. Шон, начальник дока в растянутом свитере, бросил: «Опять селедка? Мне уже снится этот запах». Под слоем льда Эйлин нашла металлический диск с трещинами, напоминающими кельтские узоры. Когда она прикоснулась, в порту
Катя в синей униформе салона «Мобилка» на Ленинградке поправляет витрину с кнопочными телефонами, когда к ней заходит мужчина в кожанке. «Вы… э-э-э… по прейскуранту?» — бормочет он, доставая из кармана смятые купюры. Катя хмурится: «У нас тарифы на связь, не путайте!» Тем временем Оля в парикмахерской «Локон» на окраине Москвы едва не роняет ножницы — клиент с татуировкой на шее, увидев её