Джеймс, 45-летний электрик из Чикаго, каждое утро протирает запотевшее окно в квартире на третьем этаже, пока готовит кофе в синей эмалированной кружке. Его отец, Роберт, 72 года, сидит за кухонным столом, перебирает старые ключи и бормочет: «Где тот, что от гаража? Ты опять спрятал?» Джеймс молча вытаскивает связку из ящика с гвоздями — Роберт перестал узнавать собственные вещи после второго
Рикардо копался в старом сундуке под кроватью, когда нашел потрепанный блокнот с выцветшей надписью "Жуан, 1998". На рынке в Жуазейру, разглядывая сушеное мясо и связки чеснока, он услышал, как торговка в платке с попугаями говорила соседке: "Эй, мальчишка, твои глаза — точь-в-точь как у того бандита с фото в газетах". В блокноте — схема тоннелей под фабрикой кожевенного
В маленьком фьорде на западе Норвегии рыбак Торстейн Грубый, с шрамом от секиры через левый глаз, коптит треску над гнилыми досками своего дома. Три года назад ярл Харальд Серая Пальто сжег его усадьбу, убив жену и двух сыновей — трупы нашли с перерезанными горлами, но без украшений. «Твои дети плакали, когда их резали», — шепнула ему в порту старуха-торговка, сунув в руку обломок браслета с
Амир и Сара копались в записях камер возле порта Кланг, пытаясь найти следы контрабанды электроники. Раджи, их напарник с подбитым глазом от прошлого дела, уронил папку с документами в лужу — «Черт, опять эти проклятые дожди», — пробормотал он, вытирая грязь рукавом. Лина, новенькая из cyber-отдела, взломала переписку босса мафии через старый Nokia-телефон, найденный в мусоре за лапшичной на
Лина, 28 лет, каждое утро замешивает тесто в крохотной булочной на окраине Стокгольма. Ее рыжие волосы всегда припорошены мукой, а под потертой зеленой курткой торчит край футболки с принтом Nirvana. В перерывах между клиентами, вроде пожилого Свена, который берет два штруделя и бормочет: *«Твой рецепт… точь-в-точь как у моей Маргот»*, она перебирает старые письма от матери, умершей год назад.
Антуан Дюбуа, ночной охранник в полузаброшенном торговом центре *«Этуаль»* в Клиши-су-Буа, каждую смену отмечает в журнале одно и то же: сломанный лифт в блоке B, запах гари от старой кофемашины, бездомного Марселя, спящего у входа. В четверг, после полуночи, он находит за мусорными баками женский шарф с вышитыми инициалами «Л.Р.» и пятнами, похожими на кровь. «Опять драка на парковке?» —
Адитья, инженер-программист из Мумбаи, просыпается в камере местного участка с разбитой губой. В кармане его рваной рубашки — обрывок квитанции из аптеки, где он покупал лекарства для младшей сестры. На допросе лейтенант Шарма тыкает пальцем в экран ноутбука: «Твои IP-адреса всплыли во взломе банка. Где сообщники?» Адитья молчит, вспоминая, как накануне чинил старый холодильник в съемной
Эмили Картер, затягивая сигарету на крыше лондонского отеля «Грейс», заметила в окне напротив знакомый силуэт. Ее напарник, Томас Мэйфер, рылся в ящике старого комода в квартире на Бейкер-стрит — вытащил потрепанный блокнот с пометкой «1989. София». На следующее утро в кафе на углу Энджел-лейн он швырнул записи на стол: «Твой отец не погиб в автокатастрофе. Его застрелил русский из «Калины» — той
Джейсон Хейс, детектив с кислым запахом кофе из бумажного стакана, копается в отчетах о перестрелке у склада на 112-й улице. Его напарница, Рита Моралес, находит обгоревшую записку с цифрами — счет из прачечной в Бронксе. «Там стирали не рубашки», — бросает она, разворачивая жвачку. Марко «Тень», дилер в кожаной куртке с оторванной молнией, дрожит в закусочной «Эль-Рио», вытирая кровь с костяшек.
Сак, бывший полицейский с татуировкой дракона на шее, дежурит у входа в ночной клуб «Синий мангуст» в районе Патпонг. Его уволили три месяца назад за взятку в 50 000 бат — деньги он отдал на лечение матери, страдающей от диабета. Внутри клуба воняет пережаренным маслом и дешёвым виски. Пьяный австралиец в майке с надписью «Phuket Forever» толкает официантку Линду, но Сак хватает его за руку: «У
Джейк Марлоу, экс-снайпер с затянувшимся ПТСР, теперь сидит в душном кабинете 12-го участка на Манхэттене, разбирая дела об уличных перестрелках. Его квартира в Бруклине — голые стены, гильзы вместо пресс-папье и подоконник, заваленный пустыми бутылками текилы. Напарница Лиза Гарсия, втирая гель для рук после вскрытия трупа, бросает: «Опять твой «рабочий ужин» — чипсы и адреналин?» Джейк щелкает
В Мумбаи Арджун, 27 лет, разгружает ящики с чаем на рынке Кроуфорд. Его младшая сестра Лалита задыхается от астмы в комнате без окон, пока он считает рупии для взятки полицейскому. *«Три тысячи в месяц, иначе закрываю лавку»,* — офицер щелкает жвачкой, не глядя. По вечерам Арджун слушает соседа-таксиста, который клянется, что видел в трущобах тело в мешке — «это Сингх из строительной фирмы,
