Джек Морроу втирал пальцем ржавчину на дверце пикапа, пока Миа вытирала пот с шеи грязным платком. «Кран у цистерны опять заело, — бросила она, пнув камень. — Если к закату не починим, телята сдохнут». Они не смотрели друг на друга — оба знали: воды хватит на три дня, а дожди не шли с прошлой зимы. В баре «Рояль» старики в потёртых ковбойских шляпах спорили о ценах на шерсть, перебивая радио с
Макс Торрес, 32 года, бывший механик из Феникса, переезжает к сводному брату Эдди Лопесу в тесную квартиру на окраине Альбукерке. Эдди, который торгует поддельными аудиокассетами с хип-хопом 90-х, пытается уговорить Макса помочь с «бизнесом»: «Слушай, у Чувака со Стройки есть фургон. Если починим — будем возить товар через границу. Без вопросов». Макс чинит микроволновку соседки-пенсионерки за
В Сиднее журналистка Люси Марлоу натыкается на коробку с письмами 1930-х годов в подвале антикварного магазина на Кинг-стрит. Среди открыток с видами Баварии — конверт с инициалами «Е. Б.», содержащий стихи, подписанные «А. Г». Владелец магазина, пожилой Йозеф Краусс, ворчит: «Это мусор, забрать за пять долларов». Люси замечает фотографию: мужчина в шляпе, похожий на Гитлера, обнимает женщину у
В Филадельфии, в квартире с протекающим краном и треснувшим окном, Сильвестр Сталлоне дописывает сценарий на обороте квитанций за электричество. Его жена Саша заворачивает сына в одеяло, сшитое из старых футболок: "Опять голодать будем, Слай?" Агент Майкл звонит из Лос-Анджелеса: "Юниверсал готов купить историю за 20 тысяч, но без тебя в роли. Решай сейчас". Сталлоне рвет
Михаил Зорин, хирург из московской больницы №17, каждый день разрывается между экстренными операциями и домашними проблемами. Его жена Анна, учительница математики, устала от вечных переносов отпуска: «Ты вчера обещал помочь с ремонтом на кухне, а вместо этого уехал в Чехов на консилиум». Дочь Катя, пятнадцатилетняя фанатка тикток-танцев, тайком красит волосы в синий и сбегает с уроков, пока
В 1940-х берлинская квартира с отслоившимися обоями становится первой фотостудией Хельмута. Он тайком снимает соседку Эльзу в разорванном чулке, пока его мать хлопочет на кухне с картофельными очистками. "Сними это платье, здесь нет места скромности", — бормочет он, перезаряжая Contax. После погромов бежит в Австралию, где на складе среди тюков шерсти встречает Джун Браун — она чинит
Анна Беккер возвращается в родной городок Шварценбах после смерти отца. В старом доме с потрескавшейся краской на ставнях она находит в чулане коробку с письмами на пахнущей нафталином шерстяной ткани. В одном из конвертов — фотография отца в военной форме 80-х, стоящего рядом с клеткой, где темным пятном мелькает шкура леопарда. «Ты даже не спросила, почему мы уехали из Африки», — пишет он
Бри Тёрнер, медсестра из провинциального городка возле Великих озёр, обнаруживает, что её 16-летняя дочь Софи не пришла домой после школы. В комнате девочки — разорванный дневник с рисунками волков и координатами лесного массива. Бри звонит подруге дочери, Лили: «Она говорила, куда пойдет?» — «Только про старую мельницу за рекой…» — слышит в ответ. Детектив Реннер, проверяя записи с камер у
В Манчестере, 1950-е. Трое мальчишек — Барри, Робин и Морис Гибб — толкаются в тесной кухне, напевая под треск патефона. Мать, Барбара, режет морковь, подпевая: «Выше голову, Робин! Твой голос — как проволока, режет насквозь». Переезд в Брисбен: подростки в рваных кедах бьют по гитаре с одной струной на пляже Сурферс-Парадайз. Первый контракт — менеджер в потном костюме сует им бумаги: «Подпишете
Виктор Горбачев, бывший инженер с завода радиоэлектроники, приезжает в Ригу после звонка от дочери Ольги. Она нашла в старом чемодане письма на латышском с адресом ул. Калнциема, 14 — дом, где жила его первая жена Ирина. В квартире с облупившимися обоями и запахом сырости Ольга спрашивает: «Ты же говорил, мама умерла в 91-м?» Виктор молча перебирает ключи с выцветшими бирками — «Рига-Порт», «Цех
Антон спускался по обледеневшей лестнице хрущёвки, держа в руках банку с бензином, украденным из брошенной «Лады» во дворе. В бывшем магазине «Пятерочка», где он теперь жил, трещал самодельный генератор — старый мотор от комбайна прикрутили к балконным перилам. «Опять воняет соляркой», — бормотал он, натыкаясь на Марину из 34-й квартиры. Та молча протянула ему коробку с амоксициллином, выменянным
Сэм Маклауд, рыжебородый механик из Гленко, засунул в треснувший чемодан пару килтов своей бабушки и банку тушенки. Грэм Фергюсон, его кузен-студент, притащил в раздолбанный фургон гитару с отклеившейся декой и карту, помеченную маркерами от заправок. «Ты уверен, что эта рухлядь доедет до Эдинбурга?» — спросил Грэм, пнув колесо. «Лучше молчи и держи мой шотландский флаг на антенне», — буркнул