Лиза Штайнер, студентка венского университета, каждое утро покупает *Melange* в автомате на станции *Westbahnhof*, пока ждет поезд. Ее сосед по общежитию, Томас Бруннер, фанатично чинит старый мотоцикл *Puch Maxi* в гараже за супермаркетом *Billa*, бросая ей через плечо: "Если до пятницы не соберу, отдай мою долю за свет Софии". София Ковач, дочь хозяина пекарни на *Kärntner Straße*,
Акаш, парень в потёртой кожаной куртке, моет столики в кафе «Голубой кобальт» на рынке Газипура. Запах жареных самос смешивается с дымом от мотоциклов за дверью. Вечером он тайком пробирается в подвал через запасной вход — там Бату, его двоюродный брат, крутит рулетку в подпольном казино. «Сегодня удача на нашей стороне», — шепчет Бату, поправляя кепку с потускневшим логотипом крикетного клуба.
В Мумбаи, в тесной квартире над закопчённой лавкой *Chai Point*, 25-летний Рохан Шарма спорит с отцом-автослесарем: «Пап, я не хочу чинить рикши! Хочу учить детей математике!» Отец швыряет гаечный ключ в ведро с маслом — брызги летят на плакат Шахрукх-хана. На следующий день Рохан, пряча конверт с сертификатом TET (экзамен для учителей) под матрас, соглашается на свадьбу с Нитиной — дочерью
Ханна, дизайнер из Нью-Йорка, приезжает в родной провинциальный Фэрривилл после увольнения. На вокзале ее встречает мать, Мэгги, в растянутом свитере и с термосом какао. В местном магазине «Сезонные чудеса» Ханна сталкивается с эксцентричной владелицей Клео, которая развешивает гирлянды из сушеных апельсинов. «Мэр хочет снести сквер под новую парковку, — говорит Клео, поправляя очки в блестках. —
На площади Хаттсгалора Иккинг и Астрид пытаются развесить гирлянды из сушёной трески, но драконы вроде Смурфа постоянно срывают украшения, принимая их за угощение. «Опять он жуёт верёвки!» — ворчит Сморкала, чиня сломанный фонарь у кузницы. Внезапно Рыбьеног прибегает, задыхаясь: пропал главный барашек для жаркого — его следы ведут к Лисьему ущелью. Беззубик, обнюхивая землю, фыркает: «Там пахнет
Лена замерла у витрины пекарни на улице Кёффештрассе, разглядывая пропавшего брата Микаэля на размытой камере наблюдения. В кармане дрожала записка, найденная в его комнате между страницами потрёпанного томика Гессе: *"Собор, 21:00. Не доверяй гирляндам"*. Из динамиков кафе лилась искажённая версия *"Stille Nacht"*, а продавец с сизым лицом выкрикивал: *"Лебкухен без
Мика, 24 года, протирает стойку в кафе на окраине Манилы, когда почтальон вручает ей конверт с потрепанными углами. Внутри — письмо от сестры Агнес, пропавшей два года назад. «_Если читаешь это, я не смогла вернуться. Ищи дом с красными ставнями в Багио, там ответы_», — строчки дрожат в руках. Вечером Мика копается в коробке Агнес: билеты на автобус до горного городка, тетрадь с зарисовками
В пустынном городке Соноры 17-летняя Лина торгует тамалес на рынке, заворачивая их в кукурузные листья с ловкостью, отработанной с шести лет. Её брат Эмилио, в потёртой ковбойской шляпе, грузит ящики в разбитый пикап: «Если не успеем до заката, мясо протухнет». Ночью они слушают переговоры пограничников по рации — отец, арестованный за попытку перейти Рио-Гранде, два года молчит. Когда мать
Линь Юй, в рваных кедах и с потёртым рюкзаком, втиснулся в переполненный автобус №207 — маршрут от ночного рынка Шилинь до школы «Цинфэн». На третьей парте у окна он нашёл свой старый граффити: «Тут спал Чжоу Минъу, 2018». Чэнь Айлин, староста в очках с розовой оправой, тыкнула его линейкой в спину: *«Контрольная по химии в пятницу. Ты даже таблицу Менделеева помнишь?»* Юй потянулся за её
Лейла, в синем платке и потрепанных кедах, протирает стойку в кафе возле Галатского моста. Аднан, ее муж, звонит с третьего раза: *"Опять эти твои «кофейные смены»? Дочь одна сидит, а ты..."* Она перебивает, сжимая телефон в липкой от сиропа ладони: *"Не хочу быть вазой в твоем пентхаусе. Хочу дышать"*. По вечерам, когда Аднан засыпает под звук биржевых сводок, она
Дэвид Ленге, нейрохирург с привычкой поправлять очки во время разговора, спорит с анестезиологом о дозировке перед операцией на гипофизе. «Ты хочешь, чтобы он проснулся посреди разреза?» — бросает тот, щелкая шприцем. В соседнем кабинете Аманда Литтл, в белом халате с пятном от кофе, разворачивает снимок МРТ: «Видите эту тень? Она медленно отнимает вашу память». Пациентка, сжимая сумку с
Эшли, пятнадцатилетняя вундеркинд в робототехнике, переезжает из Пасадены к дяде Виктору в съемную квартиру возле старой пиццерии в Восточном Лос-Анджелесе. Виктор, бывший полузащитник, теперь тренирует школьную команду по футболу, которая не выигрывала чемпионат десять лет. Эшли собирает прототип робота-манипулятора на обеденном столе, пока дядя жарит чили кон кесо, ворча: «Опять провода с