Анна, привыкшая к роскошной жизни и беззаботному существованию в кругу состоятельной семьи, всегда мечтала о настоящей любви. Когда её избранником становится обаятельный и успешный Егор, кажется, что мечты становятся реальностью. Но в день свадьбы её мир рушится: Анна узнает, что Егор, вопреки её ожиданиям, лишь искусно играл роль идеального жениха. В отчаянии и смятении Анна сбегает из ЗАГСа и
Ирина жила в уверенности, что её брак с Семёном незыблем, пока один день не перевернул всю её жизнь. На собственный день рождения она узнаёт о предательстве мужа, и её мир рушится. Решив не мириться с изменой, Ирина подаёт на развод и погружается в работу, пытаясь забыться в карьере. Но её лучшая подруга Лера не даёт ей замкнуться в себе, убеждая, что жизнь не кончена и что любовь может поджидать
Студентка Вера, уставшая от боли неразделённой любви, решается на неожиданный шаг — фиктивный брак с успешным бизнесменом Александром Громовым. Его зрелый возраст и её юность разделяют двадцать лет, но цели у них схожи. Для Веры это шанс отдохнуть от прошлого и изменить жизнь, а для Александра — возможность избавиться от давления властной матери. Она угрожает лишить его доли в семейном бизнесе,
Лиза, в застиранном фартуке с карманом для ключей, протирала рояль в гостиной особняка на Поварской. Хозяин, Виктор Сергеевич, глуховатый композитор с привычкой стучать костяшками по столу, оставил на пюпитре новый нотный лист — вместо обычных аккордов каракули, похожие на шифр. «Ужин в семь, суп без лука, — бросила она, спуская шторы. — А это что, опять ваши чертовы ребусы?» Он не ответил,
Анна из деревни Заречное каждое утро доит корову Зорьку, пока мать Людмила варит гречневую кашу на печке. После обеда — сбор яблок в саду, где треснутый таз для фруктов вечно цепляется за ветки. «В Минск подалась бы, — бормочет соседка Галина, закуривая на заборе, — тут даже мужики сбежали, как Игорь твой». Игорь, друг детства, теперь работает на стройке в городе, шлет открытки с видом проспекта
Анна Гурова, хирург из минской горбольницы №4, в ночную смену пропускает симптомы перитонита у Петра Сидоровича — пенсионера с язвой в анамнезе. За окном — мартовская слякоть, в палате пахнет йодом и старыми одеялами. «Давление в норме, живот мягкий», — бормочет она, заполняя историю болезни, пока пациент жалуется на холодный пот. Утром Петра увозят на «скорой» с прободением — Анна находит в
Кирилл приезжает в Томск после пяти лет учебы в Питере. Встречает Лену у облезлого киоска «Свежая выпечка», где она покупает пачку «Беломора». «Ты же не курила», — хмурится он, поправляя рюкзак с оторванной лямкой. Она пожимает плечами: «Завод закрыли, мать на пенсии. Курю, чтоб бабушка не воняла самогоном из кладовки». Вечером на заброшенной стройке у реки Денис, теперь электрик с перебитыми
Наталья, медсестра из Минска, обнаружила в куртке мужа Сергея смятый чек из ювелирного магазина и записку: *«Спасибо за браслет. Твоя Оля»*. В тот же вечер, пока Сергей допоздна заливал цемент на стройке, она вытащила из шкафа старый чемодан с наклейками «Сочи-2012», бросила внутрь детские фотографии дочери Кати и бутылку валерьянки. Катя, пятнадцатилетняя, в наушниках с розовым проводом,
Максим зацепился взглядом за рыжие волосы девушки в углу «Кофемании» на Арбате. Она листала потрёпанного Мураками, обмакивая круассан в капучино. «Извини, это «Охота на овец»?» — спросил он, указывая на обложку. Аня подняла глаза, поправила очки в синей оправе: «Ты третий, кто спрашивает за сегодня. Нет — «Дэнс, Дэнс, Дэнс». На неделе брала в Ленинке, где работала — пятно от чая на 134 странице
Артём, студент из Питера, приезжает в белорусскую деревню возле границы после тревожного письма от друга детства Вити: *«Тут в озере что-то есть. Не шучу. Приезжай, пока не поздно»*. В доме Вити — пусто, на столе остывает картошка в кастрюле, а соседка Лиза, дочь местного рыбака, тычет в потрёпанную карту с отметками у воды. «Он с ума сошёл с этими глупостями, — бросает она, закуривая на крыльце.
Анна, медсестра в екатеринбургской больнице №27, каждое утро начинала с проверки списка пациентов. Утро 12 октября: в приемное отделение привезли мужчину после ДТП на улице Куйбышева — рваная куртка, лицо в крови. В кармане нашли водительские права Сергея Михеева, 34 лет, инженера с завода «Уралмаш». Анна записала его в журнал, но не заметила, что фамилию перепутала с другим пострадавшим —
Лида, медсестра в городской больнице, каждое утро заваривает чай в жестяном чайнике, пока её сосед Максим стучит по трубам из-за прорыва на пятом этаже. Они живут в хрущёвке на окраине Нижнекамска, где зимой автобусы вмерзают в лёд, а летом дворники подметают пыль с тополиным пухом. «Опять задержат на смене, будешь гречкой кормить?» — бросает Лида, застёгивая белый халат с потёртым воротником.
Ольга, реставратор из киевского музея, нашла в старом альбоме конверт с письмами 1970-х. На обороте — пятно от варенья и адрес в Минске: ул. Козлова, 12. В тот же день Максим, инженер с завода «Горизонт», разбирал чердак после отца и наткнулся на коробку акварелей. На пачке с инструментами он написал ей: *«Там, где трещина на портрете девушки с собакой — это не повреждение. Автор так луну
В еловых чащах за речкой Серебрянкой заяц Иван копал ямы для зимних запасов, пряча морковь под корнями старого дуба. Лиса Алиса, у которой сломалась правая дверь в норе от ливня, воровала у него сушёные яблоки, пока он отвлекался на шорох в кустах ежевики. "Опять твои припасы пахнут болотом, — говорила она, пряча рыжий хвост за пеньком. — Лучше бы грибы собирал, как Степан-ёж". Медведь
Анна замечает, что у Лизы, её восьмилетней дочери, нет родинки под левой лопаткой, о которой ей говорили в роддоме. Вспоминает, как медсестра тогда суетилась с браслетами, переспрашивала фамилию. «Ты точно помнишь, как она выглядела тогда?» — Максим листает альбом с фотографиями новорождённой, пока Анна звонит в клинику требовать документы. Тест ДНК показывает нулевое совпадение. В папке с
Представь: обычный серенький городок, где каждый день похож на предыдущий. Вот Аня Синицына — продавщица в местном универмаге, и будто смирилась с тем, что её жизнь — это вечные «добрый день» да пересчёт сдачи. Ну а чего ждать-то? Школу позади, а там… там был он. Антон Кремнев, этот вдумчивый парень с блокнотом, что стихи писал так, будто выдыхал их. Только вот вздыхал он не в её сторону — Лиза
Знаешь, как иногда веришь в эту байку про "дружбу на всю жизнь"? Вот Аня тоже купилась. Доверяла Светке все свои тайны — а та, оказывается, годами копила змеиный яд за улыбкой. Ну типичная история, да? Пока не появился Мишка. Светка его себе метила, как последнюю конфету в подарочном наборе, а он... взял и клюнул на Аню. Самое обидное — та даже внимания сначала не обратила! Говорила,
Знаешь, есть такие люди, которые живут на пределе? Вот Надя — из них. Бальные танцы для неё не просто увлечение — это воздух, адреналин, смысл. С десяти лет пахала в зале до седьмого пота, жертвуя вечеринками, отдыхом, обычной подростковой жизнью. Зато сейчас — топовые конкурсы, блеск софитов, толпы зрителей. И Стас рядом, её партнёр, опора и… жених, между прочим! Они же как единое целое на