Екатерина Великая (2025)

**Первый абзац:**
София Августа Фредерика из Цербста, теперь Екатерина Алексеевна, сжимает руки на ветру в Ораниенбауме. Русский язык дается тяжело, по ночам при свече она зубрит словари. Муж, Карл Петр Ульрих (Петр III), больше занят игрушечными солдатиками и флейтой, чем ею. "Еще один парад кукол?" – бросает она фрейлине, глядя в окно. Запах конюшни от гвардейцев Преображенского полка, Григорий Орлов поправляет лосины у караула. В Петербурге шепчутся: Никита Панин в своем кабинете, уставленном книгами французских философов, разводит руками: "На троне место занято, господа". Дашкова, юная княгиня, агитирует сестер в салоне, размахивая письмом: "Он собирается отдать все Фридриху!". Пьяный крик Орлова ночью: "Ну что, матушка, пора?!"

**Второй абзац:**
Утро после переворота в Ропше пахнет порохом и сыростью. Екатерина в Зимнем, подписывает первые манифесты чернилами, что замерзают на перо. "Вольность дворянству" – бормочет она, глядя на толпу у дворца. Пугачевский бунт: донесения о виселицах вдоль Волги приходят с запахом степной пыли. Потемкин, Гришка, в халате, набрасывает на карте "Греческий проект" кривыми линиями: "Крым наш, матушка, теперь турку в зубы!" В Царском Селе она спорит с Дидро под треск камина: "Философия – одно, Григорий, а подать собрать надо". Сын, Павел, хмурится в Гатчине, примеряя дедовский мундир. Звон шпор за дверью – опять заговор. "Ах, Пален..." – вздыхает императрица, поправляя напудренный парик перед зеркалом, где отражается карта империи.