Антон, пятнадцать лет, нашел старую лодку с треснувшим бортом возле причала в Песчанке — деревне, где улицы упираются в Волгу. В рюкзаке у него болтались гаечный ключ от деда и полпачки «Беломора», который он тайком взял из тумбочки отца. Лиза, соседка, в розовой кофте с выгоревшими рукавами, пинала ржавый бак ногой: «Чего копаешься? Дед говорил, вон у Горшкова мотор есть б/у». Они тащили лодку к
Артём, курьер с потёртым рюкзаком и треснутым экраном телефона, нашёл в кармане куртки конверт с пятью тысячами и запиской: *«Завтра в 15:30. Угол Ленина-Малышева, синяя «Газель». Не опаздывай»*. Он позвонил Максиму, с которым когда-то разгружал вагоны: «Чё думаешь? Подстава?» — «Хер знает. Но у тебя ж кредит за квартиру висит. Рискни, вдруг отмыть получится». На перекрёстке, воняло жареным луком
Лайла, с розовой чёлкой, залипшей от латте в кафе «Грин Спун», толкает Картера локтем в грудь. «Ты вообще слышал, как Дэнн на басу лажает? — шипит она, вытирая руки о фартук с пятном кетчупа. — Вчера на репе он полчаса одну ноту долбил». Картер, в засаленной куртке механика из гаража на 5-й авеню, достает сигарету из-за уха: «А кто вместо него? Твой бывший, который аккорды по TikTok учит?». Они
В Марракеше Туду, рыжеволосая 22-летняя девушка в поношенной кожаной куртке, чинит старый медный чайник для соседки-бабушки Амины, пока та ворчит: «Опять проводами весь пол завалила!» Ее друг Лука, парижский уличный художник с татуировкой совы на шее, звонит по видео: «Приезжай, моего кота Шапо затянуло в катакомбы под булочной». Туду бросает паяльник, хватает рюкзак с марокканскими сластями и
Сергей Попов, инженер-радиотехник из Нижнего Новгорода, копался в подвале хрущёвки, разбирая коробки с отцовскими инструментами. Нашёл старый передатчик 80-х — позеленевшие провода, треснувший корпус. «Эту рухлядь ещё починить можно?» — спросил он у соседки Марьи Ивановны, которая спускала ему с третьего этажа кастрюлю щей. «Твой батя через эту штуку песни глушил, — хрипло засмеялась она. — А ты
Люка, тридцатилетний печатник из лионской типографии, каждое утро покупает круассаны у Самиры в булочной на улице Республики. Они знакомы с детства, но теперь разговоры сводятся к погоде и цене на муку. Однажды в кафе на площади Белькур Самира, пахнущая корицей и дрожжами, тычет вилкой в его тарелку: «Перестань гримасничать. Твоя улыбка кривее, чем мои первые багеты». Люка молча достаёт из
В горной деревушке Шуйань 17-летний Линь чинит сломанную ножку стула в мастерской отца, когда замечает, что его младшая сестра Сяофэн не вернулась с поиска хвороста. За окном — следы волчьих лап на подтаявшем снегу. В сундуке под кроватью он находит старый свиток с картой, где отмечена пещера «Ледяного кольца»: *«Там, где река спит под коркой льда, найдешь ответы, если не побоишься их услышать»*,
Зорик, младший из трёх дракончиков с потёртой чешуей на хвосте, нашёл в кустах у мельницы обрывок карты с меткой «Горящие пещеры». Тинка, его сестра, всегда носившая на шее колбу с малиновым сиропом, тут же выхватила бумагу: «Папка же говорил — там спрятаны крылья предков. Помнишь, как он исчез? Не просто так!» Грим, старший, молча копался в рюкзаке, вытащил компас с треснувшим стеклом и бросил:
Люка, пятнадцать, в ржавой куртке с капюшоном, ковыряет паяльником плату в подсобке парижского антикафе *Le Cerveau*. За соседним столом Элоиза, в очках с треснувшей линзой, гуглит на ноутбуке схемы гидравлики. «Ты уверен, что этот мотор выдержит давление?» — бросает она, не отрываясь от экрана. Люка молча подсовывает ей калькулятор с графиком: красная линия взлетает к 300 psi. За окном дождь
Лина Марлоу, 23 года, сидит в подсобке заброшенного кинотеатра «Райский экран» на окраине Лос-Анджелеса. Запах прогорклого попкорна смешивается с ароматом ладана, который она жжёт в жестяной банке. В углу валяется разбитый проектор, на стене — календарь 1998 года с обведёнными датами. Клиент, мужчина в мятой рубашке, дрожит, протягивая фотографию дочери. «Душа на двоих, или ты один сегодня?» —
Артем заперся в подсобке автомастерской на окраине Новосибирска, где Виктор, его бывший коллега по заводу, хранил списанные аккумуляторы. Холодный чай в пластиковой бутылке, крошки от вчерашней булки на столе с пятнами солярки. "Два дня, не больше, — хрипел Виктор, передавая связку ключей. — Потом ищи другое место". Артем не выключал телефон: сестра Лена должна была прислать сигнал —
Артём, 11 лет, заметил, как продавец в «Рассвете» у дома коротко щёлкал кассой, сдавая бабушке в платке три рубля вместо десяти. В рюкзаке у мальчика пахло вчерашними котлетами, а в кармане — две монетки на булочку. «Смотри, Вовка, опять жульничает», — прошептал он другу, пока старушка, шаркая тапками, уходила к лифтам. Вова, жуя жвачку, пожал плечами: «Ну и что? Папа говорит, все так делают».