В Чикаго, морг на Уэст-Сайде. Картер, патологоанатом с кофе-станцией заваленной пустыми чашками из-под эспрессо, натыкается на тело с дергающимся левым глазом. "Ты видел это? Это не глюк", — бормочет он санитару Мэнни, который тут же сбегает, бросив швабру в коридоре. Лина, соседка Картера по лестничной клетке в кирпичной пятиэтажке, крадет у него сигареты и замечает: "Твои трупы
В захолустном городке Риверсайд, где главная улица упирается в заброшенный сталелитейный завод, Джейк Морган, ветеран-сварщик с шрамом через левую бровь, обнаруживает в цеху ржавый контейнер с документами 80-х. В них — списки сотрудников, умерших от рака, и подписи начальства, скрывшего утечки химикатов. «Ты вообще смотрел, что тут варилось?» — бросает он Лине Шоу, барменше из «Кривого якоря»,
В Лос-Анджелесе, в полуразвалившемся видеопрокате *Film Haven*, Джек — бывший оператор с татуировкой *«Касабланка»* на запястье — и Лена, студентка-киновед в потёртой косухе, спорят с клиентами в духе: «*Если ты считаешь "Бегущий по лезвию" скучным, у тебя нет души*». По вечерам они разбирают коробки с VHS, пахнущие пылью и старым попкорном, натыкаясь на спрятанные записи — то
Марко, 28 лет, в рваной кожанке, возится с проводкой на арене старого цирка «Стелла» в промзоне Турина. Его сестра Симона, 25, в засаленном фартуке, выбрасывает коробки с рекламными листовками 90-х: *"Доигрался? Счет за свет пришел — 300 евро. Где взять? Продать хоть пару костюмов, пока не отключили"*. Он молчит, чинит сломанный трапециевидный тренажер отца — железные прутья с
Диана Ларсен, 26 лет, перебирала вязаные салфетки в лавке матери на окраине Тромсё, когда Лив, ее младшая сестра, влетела с морозным воздухом за пазухой. «Эйрик снова застрял на верфи, — выдохнула Лив, стряхивая снег с ботинок. — Говорит, киль новой шхуны треснул». Диана молча провела пальцем по фате с вышитыми розами — подарок бабушки, умершей за месяц до помолвки. В углу лавки тикали дедовы
Лусия, 17 лет, копается в ржавом ящике на чердаке дома в Мар-дель-Сур — прибрежный посёлок, где улицы пахнут рыбой и йодом. Её отец, Эстебан, исчез три месяца назад, оставив только потрёпанный дневник с зарисовками волн и странными формулами. В углу страницы — пятно от кофе и пометка: «21:35, юго-восточный риф». Рядом валяется карта с отметками, похожими на трещины в бетонной стене порта. Томас,
Лиза Митчелл, детектив с хронической бессонницей, каждое утро начинает с кофе из автомата в участке Роквуда — напиток горчит, но она пьет, чтобы заглушить запах плесени со стен. Ее напарник, Джейк Торрес, в разводе, носит в кармане жетон дочери, который вертит во время допросов. Первое тело нашли у старого моста: женщина в синем плаще, в руке — записка «Твоя очередь». «Он нас тренирует, — бросает
В Турине инспектор Андреа Марчелли, с утра потягивая эспрессо в баре возле вокзала, получает звонок о теле в канале. Пятна мазута на рубашке, забытой женою Лидией в химчистке, отвлекают его — они ссорились из-за её работы в мэрии. На месте помощница Клаудия Риччи, в чёрной косухе и с пачкой сигарет «Мальборо» в кармане, уже разговаривает с рыбаком: «Видел, как грузовик "Бьянкини"
Багдад, 17-летний парень из фавелы Вила-Алиса в Сан-Паулу, ищет пропавшего брата Лукаса. Он обходит киоски с *pastel*, где Лукас торговал самодельными ножами, расспрашивает старуху Дону Розу, которая вяжет на лавке у прачечной «Бриллиант»: «Он задолжал *маранам*?» — «Спроси у Элиаса с мясной лавки, он видел, как Лукас садился в белый фургон». В кармане Багдада — потрёпанный блокнот брата с
Лукас, 17 лет, в рваной куртке с запахом моторного масла, копался в двигателе «Форда-79» в гараже отца на окраине Буэнос-Айреса. Его друг Хоакин, в краске на рукавах, принёс коробку *факельос* — дешёвых пирожков с мясом. "Слушай, вчера возле моста видел, как из чёрного фургона выкидывали мешки. Похоже на те посылки, что ты описывал", — сказал он, облизывая жир с пальцев. Лукас вытер
Алек, 17 лет, в пятницу вечером копался в двигателе старого пикапа в мастерской отца на окраине Редвью. Миа, в фартуке с логотипом кафе "Старлайт", притащила ему холодный кофе из автомата — напиток был сладким, как сироп. "Чего ковыряешься? Пошли на заброшку у реки", — бросила она ключи от скутера в лоток с гайками. В овраге, где местные жгли покрышки, Миа споткнулась о
Лена Дуарк, 17 лет, живет с младшим братом Антуаном в съемной квартире на окраине Лиона. Их мать, медсестра в местной больнице, пропадает на суточных дежурствах, оставляя в холодильнике контейнеры с холодной пастой и записки: *«Не забудьте выгулять Бруно»*. Соседка-пенсионерка мадам Клер, у которой Лена подрабатывает уборкой, постоянно ворчит на шум из-за стен, но тайком подкармливает подростков