Маркус, детектив с пятнадцатилетним стажем, щурится от вспышки камеры на месте взрыва в мечети на юге Чикаго. Его рука дрожит — третья бессонная ночь, пустой стакан из-под кофе с надписью *"Joe’s Diner"* валяется под ногой. Карла, новенькая из отдела киберпреступлений, тычет пальцем в обгоревшую стену: *«Смотри, символы — не граффити, это трафарет. Кто-то готовился»*. Маркус бормочет:
Рафаэль Беккас, детектив с привычкой теребить цепочку от часов, приезжает в Сен-Луи-дю-Ванту, где на заброшенной мельнице находят тело пожилого рыбака Анри Леруа. В кармане жертвы — записка с координатами старого маяка и инициалами «М.К.». В местном баре «Ле Гуро» бармен Жерар, вытирая пивную пену со стойки, бросает: «Леруа вечно ворчал, что кто-то рыбачит в его зоне. Грозился жаловаться мэру».
Лейла, девушка из Баку с рыжими прядями в чёрных волосах, моет полы в берлинской пекарне *Kornblume* после закрытия. Наушник выпадает, когда звонит мать: «Çörək bişirdin?» — спрашивает та, пока Лейла разминает затекшую спину. По дороге в хостел на Шпреевальдштрассе она спотыкается о ящик с перезрелыми гранатами у турецкого магазина — Марк, парень в засаленной куртке курьера, ловит её за локоть.
Люджи Идзуми, бывший наёмник, моет полы в токийском кафе "Нишимура Панишоп", пряча под рукавом рубашки шрамы от пуль. Каждое утро он разгружает коробки с мукой, пока коллега Юна Ямадзава, студентка-заочница, жарит пончики, ворча: *"Опять забыл соль? Ты же вчера клялся, что купишь!"* Ночью Люджи меняет фартук на бронежилет — через три квартала от кафе, в подвале бара
Эмир, 24 года, копается в двигателе «Рено» 1998 года в своей мастерской за рынком Кадыкёй. Запах машинного масла смешивается с ароматом кофе, который он ставит на верстак рядом с пачкой сигарет «Tekel 2000». Лейла, 20 лет, в потёртых джинсах и с рюкзаком, заляпанным краской, тычет пальцем в проколотое колесо своего скутера: «Ты уверен, что починишь за два часа? Мне на лекцию в университет
Алия, двадцать четыре года, втискивается между столиками кафе «Нур» на окраине Алматы, разливая кумыс по гранёным стаканам. В углу Ернар, её друг детства в засаленной футболке автослесаря, ковыряет вилкой бешбармак: «Опять Бауржан счётчики проверял? Говорил — переезжай ко мне в гараж, пельмени варить будем». Алия стирает со лба пот, глядя на треснувшую плитку за стойкой — аренда задерживается
Лиам, курьер с рюкзаком, заклеенным потрескавшимися наклейками из рок-баров, врезался в мусорный бак, объезжая ледяную лужу на переулке за рестораном *Sakura Garden*. В кармане гудела смс: *"Доставь коробку на 5th Avenue, 17. Не вскрывай"*. Коробка пахла озоном, а снизу проступал липкий след, похожий на смолу. В лифте полупустого офисного здания он столкнулся с Софией в потертом
Джейк, в потёртой куртке с выгоревшими нашивками, спускается в подвал заброшенной больницы в Бирмингеме. Его фонарь выхватывает ржавые цепи на стене, а Лиза, студентка-биолог, наступает на разбитую колбу — хруст заставляет её вздрогнуть. «Тут пахнет химикатами, как в лаборатории на третьем курсе», — бормочет она, поправляя рюкзак, из которого торчит свёрнутая карта. Оливер, щурясь в темноте,
Тэнди Боуэн, 17 лет, крадет энергетические батончики из круглосуточного магазина на окраине Нового Орлеана. Живет в трейлере с матерью-алкоголичкой, носит потертые кеды с дыркой на большом пальце. Однажды ночью, бродя у разрушенного моста через Миссисипи, она замечает парня в черной толстовке — это Тайрон Джонсон, баскетболист из престижной школы, который прячет под курткой синяки от полицейских
Иван Вукович, комиссар с помятым пиджаком и вечной пятичасовой тенью, копался в бумагах на третьем этаже загребского участка. На столе — кружка остывшего кофе из автомата с надписью «Donat», крошки от *брековых*. Его напарница, Люсия Млакар, щелкала ручкой: «Опять эти контейнеры из Риеки. Там ни накладных, ни логов. Как призраки». Иван выдернул из стопки фото: ржавые ящики в порту, следы грязи на
Лиам, пятнадцатилетний парень с рыжими веснушками на носу, каждое утро тащил рюкзак через заснеженный пустырь к остановке школьного автобуса в Хартленде — глухом поселке на севере Альберты. В кармане его потертой куртки всегда лежал кусок хлеба для старого одноглазого гуся, который шипел на туристов у причала. «Опять твой пернатый бандит мусорный бак опрокинул», — ворчала миссис Кларк, владелица
Катя, студентка музыкального училища, в джинсах с потёртыми коленями и чёрной куртке, тащит саксофон в чехле через дворы возле метро "Аэропорт". Миша, механик из сервиса на Ленинградском шоссе, чинит "девятку", когда она врывается в бокс: "Помогите, машину на обочине бросила — масло потечёт, если сейчас не посмотрите". Он, вытирая руки об тряпку, хмыкает: "Ты