Анна, 27 лет, бухгалтер в строительной фирме, каждое утро толкается в переполненной маршрутке до офиса на улице Ленина. Её сосед по съёмной двушке в панельной хрущёвке — Максим, 30, безработный музыкант, который целыми днями слушает The Cure на разбитом плеере и рисует комиксы про крыс-ниндзя. В пятницу, после того как Анна обнаружила его сигаретные окурки в банке из-под оливье, она прокричала:
О Су, парень в застиранной куртке и с вечным синяком под глазом, каждое утро давится холодным кофе из автомата перед сменой на конвейере. Его мир — это гул машин, запах смазки и окрики начальника Пак Чжуна, который тычет пальцем в таблицу с невыполненными нормами: "Ты опять как улитка! Даже бабка Ким с третьего цеха быстрее гайки крутит!" Вечером О Су залипает на лампочку в дешевом кафе
Джинхо, парень в засаленной куртке, чинил разбитый смартфон в тесной мастерской за рынком, когда Миёнг, бариста из кафе через дорогу, задела его лоток с деталями. Кофе из ее стакана пролился на схему ремонта. "Чёрт, извини… Я куплю новый," — бормотала она, вытирая коричневые пятна салфеткой. Он лишь хмыкнул, заметив трещину на экране ее телефона: "Тебе самой пора менять
Сэм, 17-летний механик из лос-анджелесского района Эхо-Парк, находит в ящике с инструментами отца потёртую кассету с надписью «Пномпень, 1993». В наушниках он слышит треск записывающего устройства, мужской голос на кхмерском и гитарный перебор, прерывающийся детским смехом. «Это твой дядя Ленни записывал, пока мы чинили джипы у храмов», — бросает отец, вытирая руки масляной тряпкой. Сэм
Инес, девятнадцатилетняя официантка из кафе *O Velho*, каждое утро пробиралась через узкие улочки Алфамы, обходя треснувшие плитки азулежу с изображением святых. Ее младший брат Жуан пропал неделю назад, оставив в ящике кухонного стола обгоревшую фотографию их отца-рыбака, погибшего в шторм у берегов Назаре. «*Ele mentiu sobre tudo*», — прошептала Инес, разглядывая снимок, где отец стоит рядом с
Лиза Морган, 27 лет, развозит кофе в хрупких картонных стаканчиках по офисам в районе Уильямсберг. Её рыжая куртка с выгоревшим капюшоном — местная достопримечательность, как и привычка путать заказы: «Латте с кленовым сиропом для мистера в бордовом галстуке? Ой, это вы про вчерашний…». В среду, когда дождь лил как из ведра, она схватила не ту сумку у столика у окна — чёрный рюкзак с нашивкой «I
В пригороде Такерсвилля, штат Орегон, медсестра Кира Морроу замечает, что пациенты в местной клинике жалуются на одинаковые кошмары — им мерещатся фигуры в серебристых комбинезонах, повторяющие фразу: *«Твой цикл прерван»*. Её младший брат Итан, увлечённый астрофизикой, находит в лесу за домом обгоревший треугольный механизм с гравировкой в виде созвездия Лебедя. Когда он приносит артефакт в
Джонатан, 22 года, втихаря подрабатывает курьером на велосипеде с рюкзаком, заляпанным наклейками пиццерий. Каждое утро он забегает в кафе *Red Maple* на углу Блур-стрит, берет двойной эспрессо и бублик с крем-сыром, пока не сталкивается с Майлзом — бывшим супергероем, который теперь чинит микроволновки в подвале старого ТЦ. «Ты же умеешь быстро крутить педали?» — Майлз хрипит, разбирая плату от
Дарнелл «Дизель» Томас, 28 лет, ветеран из Комптона, копит деньги на барбершоп в полуразрушенном здании на Атлантик-авеню. Его сестра, Шанис, работает медсестрой в клинике на Сентрал-авеню, по ночам стирает окровавленные халаты в подвальной прачечной. «Ты думаешь, эти стрижки тебя из грязи вытащат?» — шипит их мать Люсиль, разливая кофе в треснувшую кружку с надписью *FBI Surveillance Van #4*.
Лила, 22 года, работает в кафе *Stellar Brew* на окраине Сиднея, каждый день протирая стойку с гравировкой в виде созвездий. За неделю до Дня матери замечает, что клиент в чёрной кепке с логотипом «Aurora Tech» оставляет на салфетках странные символы — треугольники с точками. Её младший брат Кай, студент-программист, взламывает камеры в метро, пытаясь отследить мужчину: «Он же из той лаборатории,
Миён, девчонка лет десяти, постоянно норовила сбегать из лавки с керамикой, которую держала её бабка Хван Джи. Вместо того чтобы раскладывать глиняные кувшины, она забиралась на старую хурму за домом и шептала заклинания, чтобы цветы на соседнем поле распускались быстрее. «Опять наколдовала дождя вместо солнца? — ворчала бабка, вытирая руки о фартук, испачканный рисовой мукой. — Соседи жаловаться
Ли Хан нашел спрятанный между свитками «Чосон-ильги» клочок бумаги с иероглифом «измена». Рука дрожала, когда он прижимал лампу ближе — чернила пахли сандалом, как у министра Чо Мин Хо. Во дворце Чхангёнгун уже неделю пахло жареными каштанами: повара готовили их для королевского обеда, но Седжон, кашляя кровью в шелковый платок, отказывался есть. «Собирай вещи, — шепнула Со Ён, протискиваясь в