Катерина Шевченко приезжает из Киева в село Збруча на Хмельнитчине, бросив в столице мужа-чиновника. В старом доме с облупившейся краской на ставнях её ждёт мать, которая сразу суёт в руки ведро с картошкой: *"Помой, почисть — гостей позвала, пусть видят, что ты не барыня"*. На уроке в местной школе, где парты исчерчены ножиками, подростки смеются над её столичным акцентом. Варка, дочь
Зехра, в потёртой куртке с отслоившимися пуговицами, каждый день к семи утра протирала станки на текстильной фабрике в Эюпе. Её младший брат Али требовал денег на лекарства — «Опять эти таблетки, сестра, ты же знаешь, без них я задыхаюсь», — а в кармане у неё лежали только 17 лир. Начальник цеха, Кемаль, тыкал пальцем в бракованную партию ткани: «Если к пятнице не переделаешь, ищи другую работу».
Джон Констебль, детектив из лондонского метрополитен, сидел в пабе "Красный лев", разглядывая фото жертвы — мужчина с выжженным символом на груди. В дверях появился Азазель в потрёпанном пальто, пахнущий серой и дешёвым одеколоном. *"Ты даже не спросишь, откуда я знал про склад на Брик-лейн?"* — демон хрипло засмеялся, заказав эль. Они торговались: Джону нужны имена
Элиф копалаcь в коробке со старыми монетами на лотке у Капалы Чарши, когда ее локоть задел потрескавшийся медный сосуд. Продавец, жующий лукум, бросил: «Осторожней, девочка! Это не игрушки». Внутри сосуда оказалась лампочка с трещиной — не древняя, а советского производства. Мехмет, щурясь через очки, прошипел: «Ты что, на помойке копаешься?» Но когда Элиф протерла лампу рукавом кардигана, из
Лиам Кроули, 23 года, каждую ночь моет полы в *Red Lantern Café* на окраине Чикаго. Его квартира на третьем этаже старого дома пахнет плесенью и сигаретами, а на столе рядом с микроволновкой валяются обрывки газетных статей о пропавших без вести. Однажды утром, разбирая коробку с просроченными круассанами, он находит ключ-карту от заброшенного склада у реки. «Чёрт, опять чьи-то шутки», — бормочет
Лейла ковыряла заусенец у старого терминала в заброшенном ангаре, пока Рик тыкал пальцем в голограмму с координатами. "Тут, между мусорными орбитами. Эдриан говорил, там спрятан чип с данными корпорации «Сфера»", — бормотал он, поправляя очки с треснувшим стеклом. Они обменялись взглядом, когда на записи с камеры увидели лицо брата Лейлы — Кая, прикованного к аппарату в лаборатории с
Сергей, водитель фуры с облезлой зеленой кабиной, замечает, что тормоза скрипят иначе после ремонта у механика Виктора. «Да нормально всё, ты параноик», — бросает Виктор, вытирая руки промасленной тряпкой в гараже за АЗС на 207-м километре трассы М4. Через три дня Сергей давит «Газель», водитель которой — парень в кепке с логотипом «Уралхиммаш» — погибает. Наташа, жена Сергей, в кафе «Рассвет»
Джейсон Холт, бывший механик из Детройта, ковыряет ржавый болт в тюремной мастерской. Его напарник, Луис Мендоса, заточён за взлом банкоматов, шепчет: «Помнишь, как в ’14-м угнали тот кадиллак с гидроусилителем? Тут так же — торопишься, ломаешь резьбу». Джейсон мажет солидолом шестерни разобранного генератора, который должен попасть в грузовик для утилизации. Охранник Картер, пахнущий мятными
Юкио, студент-заочник с подпалиной от сигареты на рукаве, каждое утро просыпался в одной и той же комнате общежития «Сиранэ» — запах плесени от старых татами, гул холодильника с треснувшей ручкой. Он заметил, что газета за окном всегда падает на одни и те же строки: «Смерть мэра в День фонарей». В кафе «Лунный кролик», где официантка Хисако протирала кружки с потрескавшейся эмалью, он бросил ей:
Джек Вернон, ветеран с шрамом через левую бровь, копается в двигателе ржавого пикапа возле своего трейлера на окраине Блэк-Рока. В кармане джинсов — смятая записка от младшей сестры Клэр: *«Они вернулись. Не лезь в шахты»*. Вечером в баре «Сова» шериф Хэнк Брэйди, друг детства, толкает ему стакан виски: «Твой старик тоже исчез после грозы. Не повторяй его ошибок». Лиза Мэлоун, биолог в потертых
Антон, 16 лет, втирает тряпкой масляные пятна на полу отцовской мастерской в Нижнем Тагиле. Отец, Виктор Семёнович, швыряет гаечный ключ в ящик: «Болты перепутал, руки не из плеч». Вечером за картошкой с селёдкой мать, Людмила Петровна, шепчет: «Поезжай в институт, пока не поздно», но Антон молчит, ковыряя вилкой треснувшую тарелку. На вокзале он считает ржавые вагоны, подбирает обрывки билетов —
Лина, в растянутом свитере с кофейными пятнами, толкает дверь подъезда на улице Биргеръярлсгатан. В кармане — смятый список адресов: "Квартира 3B, старик Свенссон, требует ремонта труб". На лестничной клетке пахнет плесенью и жареным луком. Сосед снизу, Эрик в засаленных джинсах, преграждает путь: «Опять ваши рабочие грохочут в шесть утра?» Лина переминается с ноги на ногу, мямлит про