Энди Сэмберг, ерзая в пиджаке с блестками, открыл шоу в театре на 7-тысячных сиденьях, шутя про то, как «в этом зале больше драм, чем в моих попытках надеть эти туфли». За кулисами Виола Дэвис поправляла подол алого платья, перед тем как взять статуэтку за роль в «Как избежать наказания за убийство»: «Когда я стою здесь… это не только для меня». Джон Хэмм, щурясь от софитов, пробормотал со сцены:
В центре — Клара, 23 года, работает ночным барменом в чикагском клубе «Лабиринт». Её жизнь — арендованная студия с треснувшим окном, долги за учебу и попытки избегать звонков от матери из Квебека. После странного инцидента с клиентом, который оставил на стойке медный кулон с гравировкой «Ἀφροδίτη», её сны заполонили образы античного рынка, запах оливкового масла и голос, повторяющий: «Найди храм
В магазине игрушек, заваленном плюшевыми мишками и гирляндами, Тим, Боб и Стюарт копошатся у полок. Тим пытается собрать кубик Рубика, приговаривая: *"Жёлтый… синий… опять жёлтый!"* Боб роняет коробку с шариками — они рассыпаются по полу, звонко подпрыгивая. Стюарт, усевшись на коробку с мармеладом, бренчит на игрушечной гитаре, пока не замечает плакат: *"Турнир по большому теннису
Багз Банни копался в мусорном баке за закусочной «У Дорис», вытаскивая морковку в шоколаде, когда мимо пронесся черный лимузин. Из окна высунулся Даффи Дак в смокинге, размахивая пистолетом: «Ты вернешь мои бриллианты, пушистый! Или я превращу тебя в рагу!» Багз, жуя морковь, пробормотал: «Опять путают с тем рыжим уродцем…» Через час он уже пробирался через вентиляцию казино «Золотая утка»,
Семён Шилов, капитан из 4-го отдела, сидит в кабинете с потёртым линолеумом и перебирает фотографии с места кражи в «Самоцветах» — ювелирный на Тверской. На столе валяется гильза от папиросы «Беломор», рядом стакан чая с плавающими чаинками. Громов, его напарник в кепке с потёртым козырьком, тычет пальцем в снимок: *"Смотри, замок вскрыт аккуратно, но следов нет. Не наш это, Семыч.
В Лондоне, под шум дождя на Брик-лейн, Эмили Картер втиснулась в тесную квартиру с потрескавшимися обоями. На кухне Люк Шоу чистил пистолет на расстеленной газете *The Guardian*, рядом валялись пустые банки энергетика. «Почему всегда я тащу эти коробки?» — бросила Эмили, скидывая рюкзак с украденными схемами вентиляции банка Barclays. Софи Леруа, француженка с татуировкой пантеры на шее, молча
Андрей Соколов, водитель с завода в Твери, жил в пятиэтажке с облупившейся краской на окнах. Его друг Димка, с татуировкой волка на шее, притащил его в гараж за авторынком: «Надо пару коробок со склада вывести. Денег хватит, чтоб твою мамку с того света вытащить». Внутри пахло соляркой и горелой проводкой; на столе валялись гайки, банка тушенки. Андрей потрогал холодный металл пистолета под
Иван, 34 года, электрик из Загреба, нашел в подвале дома на улице Ткалчичева коробку с письмами на венгерском и фото 1950-х. Лидия, его соседка, студентка-биолог, переводила обрывки: *«Энергия в колодце не гаснет, но мы не смогли…»*. Вместо лекций она измеряла радиацию дедовским дозиметром у кирпичной стены за супермаркетом «Конзум». «Тут фон зашкаливает, как в Чернобыле», — сказала, пока Иван
Раджеш, 32-летний бухгалтер из Мумбаи, каждое утро просыпался под гудки машин на улице Локхандвала. Его стол был завален квитанциями, а на мониторе мерцала таблица с долгами текстильной фабрики. «Сбегу хоть на выходные, — сказал он коллеге Амиту, разминая затекшую шею. — Иначе сойду с ума». В пятницу он сел на поезд до Гоа без билета обратно. На пляже в Анджуне, потягивая кокосовый сок, он
Джейк Слоан втирает масло в ремень грузовика, пока его младший брат Эван сверяет накладные на ящики с лососем. «Опять Харви задерживает поставки, — Эван швыряет папку в грязь. — Без малого два месяца задолжал». Джейк вытирает руки об рваную куртку, достает из кармана пачку сигарет с водкой: «Слушай, у меня есть контакты на Аляске. Наваримся за неделю, если возьмем партию без лицензии». Эван
Ли Минь, 17 лет, каждое утро протирает столики в кафе *Golden Sparrow* на улице Темпл-стрит. Запах жареных яичных булочек смешивается с дымом от уличных ларьков. В четверг, когда ливень залил тротуар, она заметила парня с гитарой за углом — Чэнь Хао, 19 лет, приехавшего из Тайбэя на летние курсы мандаринского. «Ты играешь как будто струны режут пальцы», — бросила Ли Минь, подавая ему кофе с
Майор Алексей Гуров, в мятом плаще и с недельной щетиной, копался в делах о расстрелах бизнесменов в промзоне под Москвой. Капитан Игорь Семин, его напарник, принес кофе в стаканчике из ларька: «Третий труп за месяц. Дробовик, как в прошлый раз». На столе — патроны 12 калибра, фото жертв в дорогих костюмах, обрывки собачьей шерсти. Гуров прикурил «Беломор», тыча в карту красным маркером: «Следы