Знаешь, я недавно смотрел один сериал — так вот, там показывают этих чуваков, которые бросили всё и свалили в глушь, прямо в дикие горы! Представь: ни тебе Wi-Fi, ни кофеен с капучино, даже обычный душ, кажется, роскошь. Охотятся сами, рыбу ловят руками (ну или почти), коз пасут. Живут как в каком-то параллельном мире, где супермаркет заменяет лес, а вместо будильника — крики орлов. Вот один
Знаешь, что меня каждый раз пробирает до мурашек? Эти цифры — 25 тысяч человек... Каждый год, будто целый город просто растворяется в никуда. И ладно бы аварии случались из-за чего-то неотвратимого, но ведь треть — это же те, кто решил, что +30 км/ч не проблема. «Да я ж аккуратно!» — слышу иногда от знакомых. А статистика, как холодный душ: аккуратно — не значит безопасно. Недавно смотрел кино —
Представь: живешь ты в стране, где правят полный беспредел и цинизм. Везде коррупция, везде грязь. А тут ещё один тип объявляется — хладнокровный, как терминатор, умнее всех на свете. И ведь не просто так! Убил людей, смёл следы — и хоть бы что! Ни тени сомнения, ни совести. Чувак вообще спит спокойно, блин. А потом он, видимо, от скуки решает: «А дай-ка сыграю в Бэтмена, но… с прибылью».
Знакомо, да? Эти богатеи из Аржелуза — ну те, что веками копят земли да капиталы, будто жизни без этого не бывает. А браки у них — чистая сделка: ни любви, ни искры, только холодный расчёт. Вот и наша Тереза Ларок, девушка с головой и странной привычкой философствовать на балконе, влипла в эту игру. Вышла замуж, сменила фамилию на звучное «Дескейру» — и вуаля, стала королевой местных сплетен.
О, этот фильм! Знаете, иногда натыкаешься на кино, которое вроде бы и не шедевр, но цепляет чем-то душевным. Представьте: яркие краски Пенджаба, бешеные танцы под дхол, и двое таких… ну, полярных противоположностей. Он — этакий мачо с мотоциклом и вечной спешкой, она — городская модница, которая в деревне даже курицу от козы не отличит. А как они друг друга бесят сначала — хоть стой, хоть падай!
Вот, смотрите: Гейл и Бен — вроде бы эталон успеха. Карьера — огонь, дом — будто из журнала про дизайн, отпуска каждые полгода (завидуйте молча!), а няня у их дочки-подростка — просто золото, а не женщина. Ну правда, с ума сойти — другим бы так! Только вот... эх, знаете, как часто за этим глянцем скрывается полный трэш? Типа, открываешь красивую упаковку, а внутри — просрочка. Вот и тут: со
Знаешь, иногда кино — это не про спецэффекты или звёздных актёров. Вот смотри: десять режиссёров взяли камеры и два месяца с ними вообще не расставались. Вообще! Снимали всё подряд — эту бесконечную зиму, которая тогда казалась всем то ли концом света, то ли началом чего-то нового. Люди на улицах, их разговоры у метро, митинги, где одни кричали о надежде, а другие — о бессилии. Помнишь, какое
Вот так, наверное, мог бы рассказывать приятель за чашкой кофе: Представь: похороны, дождь моросит противно, все в черном — типичная грустная французская драма, да? И тут троица — Максим, Эли и Борис — получают от покойной Шарли эту открытку. Корсика, старый дом на обрыве, а на обороте её почерк: "Поезжайте. В любом случае". И ведь ни у кого из них язык не повернулся сказать
Знаешь, иногда кажется, будто Версаль того времени был как позолоченная конфетка посреди пожара. Июль 1789-го — Бастилию штурмуют, Париж кипит, а они там, во дворце, всё ещё пытаются притворяться, будто можно удержать этот блеск под натиском революции. Как дети, строящие замок из песка перед приливом. Фильм этот — он ведь глазами Сидони, помнишь? Девчонки-служанки, которая днями напролёт читала
Вот Василиса Дёмина — девушка, которая, казалось бы, должна ловить жизнь за хвост. Управляет отделом по работе с клиентами в престижной клинике пластической хирургии — звучит солидно, да? Ан нет. Вместо того чтобы, как мечталось, оперировать и менять жизни, она целыми днями улыбается капризным клиентам, разгребает их претензии и уговаривает не отменять процедуры в последний момент. «Карьера? Да
В душном кабинете ресторана «У Борисыча» пахло жареным луком и лавровым листом. Игорь Соколовский, бывший майор МВД с шершавым шрамом на скуле, перебирал пачку евро, отсчитывая проценты для Бориса — толстяка в мятом пиджаке. «Ты ж не детей моих считаешь, — хрипел тот, закуривая «Петр I», — заказ на шефа УВД готовь. Иначе твоя дачка в Сосновых холмах сгорит, как мой шашлык в прошлый четверг».
Сергей Лопатин, в армейской куртке с выгоревшими нашивками, разгружал ящики с чёрной икрой в подсобке рыбного склада под Астраханью. Артём, его напарник с татуировкой скорпиона на шее, щелкал ножом по замёрзшей рыбе: «Петрович опять набавил цену за молчок — требует 30% с партии. Иди поговори, а то к утру не вывезем». Сергей молча поправил кепку, чувствуя липкий запах водорослей от воротника. В