Тиё Сакура, второкурсница старшей школы, пытается признаться в чувствах однокласснику Уметаро Нодзаки, но вместо романтики попадает в странную ситуацию. Нодзаки, приняв её за фанатку, вручает автограф со своим псевдонимом «Юзо Сэнгоку» и предлагает помочь с мангой. Выясняется, он автор популярной сёдзё-манги, которую рисует в тесной квартире, заваленной скетчами и тушью. Сакура, пряча
Хирото Кадзима, 23 года, каждое утро едет на велосипеде от съемной однушки в Адати до фабрики у реки Аракава. По пути он останавливается у автомата с *Royal Milk Tea*, бросает монету со сколом — привычка с института. На работе сортирует пластиковые детали для электроники, слушая через наушники подкасты о морских звездах. Вечером в закусочной «Хару» за углом оставляет на салфетке каракули:
В дождливый вечер Хаджеме Киндаити и Миюки приезжают на остров Эносима по приглашению Касуми Маджимы — хозяйки полузаброшенного отеля *КуророСиро*. В холодеющем холле с отслаивающимися обоями их встречает пожилая горничная Фудзиэ, бормочущая о "проклятии воронов". За ужином Касуми вручает гостям маски театра Но: "Отец коллекционировал их перед смертью". Ночью Миюки,
Нана, в помятом плаще и с чемоданом, обклеенным наклейками из провинции, втискивается в однокомнатную токийскую квартиру Судзу. На кухонном столе — пустые банки от энергетиков, пачка сигарет «Seven Stars», смятая школьная форма на полу. «Опять ешь лапшу из кружки?» — Нана вытряхивает из рюкзака вёдра фермерской клубники и сушёной рыбы. Судзу, не отрываясь от мобильного, бурчит: «Не лезь в мои
Синсукэ, с грязью на подоле кимоно, пробирается через заросли гранатовых деревьев к дому Гэнносукэ. В кармане — потёртая фотография отца, убитого из-за спора о колодце. *«Вода здесь красная, как зерна граната»,* — шепчет он, вспоминал слова матери. В деревне остались только старики да Юкико, сестра Гэнносукэ, которая теперь торгует рисовыми лепёшками на рынке. Её руки в муке, когда Синсукэ
В Торонто Эрик, лесник с обветренным лицом, натыкается на труп в красной куртке возле замёрзшего озера. В кармане — ключ от старого мотеля и записка: *«Они видят сквозь лёд»*. Тем временера в Осаке Ами, студентка, роется в бабушкином комоде, вытаскивает куклу с треснувшим фарфоровым лицом. «Она шевелила пальцами, когда я отвернулась», — дрожит она в звонке подруге, пока за окном гаснет неоновая
Сэйсиро Ханда, 23-летний каллиграф, из-за скандала в Токио — ударил пожилого критика, назвавшего его работы «безжизненными» — оказывается в рыбацкой деревне на острове Гото. Его встречают любопытные местные: девочка Нару тычет пальцем в его выгоревшие на солнце волосы, спрашивая: «Ты точно не грабитель?», подросток Тамако тут же копирует его позу, а малыш Хиро прячется за ржавым ведром. В доме,
Усаги Цукино, вечно опаздывающая на уроки в школе «Т.А.» в районе Адзубу, роняет учебник по алгебре, пока бежит по лестнице. Её рыжий рюкзак с вышитой кошкой зацепляется за перила, а Ами Мизуно, тихоня в очках, поднимает тетрадь и бормочет: «Тебе бы расписание на телефон поставить… с твоими пятью будильниками». После школы в кафе «Коронованная луна» Усаги натыкается на черного кота с лунной
Канбэй, худощавый мужчина с вечно перепачканными чернилами пальцами, сидел в полуразрушенном храме под Киото. Рядом — грубый деревянный стол, заваленный свитками с маршрутами караванов и записями о поставках риса. "Сёген говорит, порох промок при переправе через реку Фудзикава", — бормотал он, рисуя на карте крестик возле горного перевала. Хидэёси, молодой командир в доспехах с потёртым
В старом доме на окраине Киото 12-летняя Мию собирает охапки увядших хризантем, рассыпавшихся от дождя. Её бабушка, Фумико, в клетчатом фартуке, перебирает семена в жестяной коробке, приговаривая: «Корни гниют, если землю не рыхлить — как старые обиды». Они вдвоём восстанавливают сад после тайфуна: Мию копается в мокром грунте, вытаскивая сломанные горшки, а Фумико мастерит подпорки из бамбуковых
Кэнсин Химура, всё ещё носящий саккабато с зазубренным лезвием, получает письмо от синсэнгуми — в Киото плетётся заговор. Бывший убийца оставляет Каору Камию в додзё, где та чинит его порванное кимоно иглой с жёлтой ниткой. «Не умирай, глупец», — бросает она, пряча лицо в складках ткани. В городе пахнет дымом: Сисио Макото, рыжий гигант с обгоревшей кожей, копит пушки в заброшенном храме на
Рэн, пятнадцатилетний мальчишка из деревни Куморигаока, натыкается на полуистлевший свиток в расщелине старого кедра, когда собирал коренья для отвара бабушке. На обгоревшей бумаге проступала печать в виде трёх скрещенных стрел — символ клана Муси, о котором шептались старожилы у горящего очага. Вечером, разворачивая свиток у масляной лампы, Рэн услышал скрип половиц: на пороге стоял Тэнгу,