Харуми, в помятой рубашке и с вечно растрёпанными волосами, таскает коробки с книгами в магазине *Камоме*. За углом, в баре *Moon Drop*, её соседка Сидзуку разливает пиво, пока клиенты обсуждают последний концерт местной группы. Рёсукэ, гитарист с потёртым чехлом от Fender за спиной, заваливается к Харуми под предлогом «помощи», но чаще болтает о Нирване и тырит мармелад с прилавка. «Эй, это для
В портовом городе Пусан 34-летний рыбак Ким Тхэсок каждое утро чинит сети под треск транзисторного радио, где дикторша на японском объявляет прогноз погоды. На другом берегу пролива, в Фукуоке, 29-летняя сотрудница метеостанции Ямада Акико с сигаретой в зубах сверяет данные с анемометра, поправляя помятый лабораторный халат. Их жизни пересекаются, когда шторм выбрасывает на корейский пляж ящик с
Юкио, 28 лет, каждое утро замешивает тесто в крохотной пекарне возле станции Сибуя. Его клиентка Хикари, студентка-заочница с потёртым фотоаппаратом Nikon, каждый четверг покупает *анпан* с бобовой пастой, но сегодня попросила: «Добавьте, пожалуйста, маття в начинку — для съёмки в инстаграм». За дверью шумит мартовский дождь, а он вспоминает, как вчера видел её на мосту, снимающую лужи с
Юта Хигаси, пятнадцати лет, каждое утро перед школой таскает ведра с комбикормом на семейной свиноферме. Его друг Акира Накамура, живущий через три рисовых поля, мастерит во дворе модель паровоза из жестяных банок, пока его мать ругается из-за разбросанных гаек. После уроков они пробираются через заросший лопухами тоннель к заброшенной станции «Сиракава-го», где Юта ковыряет ржавый семафор
Сакура, 24 года, моет посуду в кафе «Хинатан» возле станции Сибуя. В подсобке за мешками с зелёным чаем она находит потрёпанный дневник с засушенными лепестками камелии между страниц. «Эй, это не твоё — не трогай», — бросает Юми, коллега в фартуке с пятнами от маття. Сакура прячет находку в рюкзак, позже листает пожелтевшие страницы под шум ночных поездов. Записи 1968 года: незнакомый почерк
Такуми, повар в захудалом изакайя «Синсэн» в районе Сибуя, каждое утро начинал с перебранки с поставщиком рыбы. «Опять скумбрия с душком, — швырнул он коробку на пол, — ты думаешь, мои клиенты — кошки?» Его сестра Миюки, работавшая официанткой, убирала разбитые тарелки под стойкой и ворчала: «Если бы ты не орал, гости не разбегались бы к соседям». Вечерами Такуми задерживался, экспериментируя с
Субару копался в ящике с инструментами, пытаясь найти стамеску для ледяных скульптур. Рем, поправляя шерстяной шарф, бросила горсть сухофруктов в котёл с глинтвейном: «Если добавишь слишком много мускатного ореха, Рам опять будет жаловаться на горечь». За окном кузницы Эмилия лепила снеговика с Паком, приделывая ему пуговицы из замёрзших желудей. Внезапно Беатрис, укутанная в плащ с лисьим
Аой, 17 лет, каждое утро перед школой тренируется в заброшенном храме за домом. Ее лук — дедовский, с трещиной на рукояти, обмотанной изолентой. После уроков она моет полы в спортзале, чтобы оплачивать новые стрелы. "Ты бы лучше парня нашла", — бросает одноклассница Мию, разминаясь у шведской стенки. По дороге домой Аой останавливается у мастерской — через запотевшее стекло видит, как
Аелет, 22-летняя официантка из Тель-Авива, каждое утро перед сменой протирала столики в кафе «Мираж», замечая, как пыль смешивается с запахом жареных баклажанов. В кармане её фартука лежал обломок керамической таблички с клинописью, найденный в ящике покойного деда-археолога. «Ты всё ещё копаешься в его хламе?» — спросила коллега Тали, разливая кофе. Ночью Аелет видела сон: горная тропа в Киото,
Горо Синдо, сын легендарного бейсболиста Кадзуки Синдо, в пятнадцать лет бросает карьеру в бейсболе из-за постоянных сравнений с отцом. Он переходит в футбольный клуб старой школы в пригороде Осаки, где тренируется на потрёпанном поле с выгоревшей разметкой. По вечерам Горо гоняет мяч на пустыре за заброшенным супермаркетом, пока местные ребята в кепках и рваных кроссовках кричат ему: «Эй,
Главный герой, 15-летний Такуя из токийского района Сибуя, после школы прячется в каморке на крыше многоэтажки. Трещина на экране его ноутбука перекрывает часть карты в онлайн-игре, где он лидер гильдии. Отец, найдя его там, хрипит: «Опять твой Легион? Школа звонила — физику завалил!» Такуя хлопает крышкой: «Там мои друзья настоящие!» Вечером, чиня наушники скрепкой, он замечает вспышку в
Хори Киёко заметила Миямуру Изуми в пустом коридоре после уроков: он сидел на подоконнике, в ушах поблескивали сережки, из-под рукава выглядывала татуировка с драконом. "Эй, ты новенький?" — спросила она, поправляя бант на форме. Он молча кивнул, спрятав тетрадь с набросками кошек. На следующий день они столкнулись у доски — оба дежурили по уборке. Хори, сжимая в руке совок, фыркнула: