Люк, с растрепанными волосами и пятном от кофе на рубашке, роется в ящике комода, пока Элен красит губы у зеркала в ванной. «Твоя мать звонила насчет воскресного обеда», — бросает он, натыкаясь на старую открытку с видом Марселя. «Скажи, что я в командировке», — отвечает она, застегивая сережку, которая падает в раковину. На кухне, между банками с оливками и недоеденным багетом, он замечает чужой
Марион, 16 лет, перебирает пачку пожелтевших рецептов в тесной кондитерской на окраине Марселя. За окном гудят трамваи, а её пальцы в муке натыкаются на записку с пометкой "Хиос, 1982": *"Смешай фисташковую пасту с каплей оливкового масла из деревни Агиос Георгиос — вкус станет... воздушным"*. В холщовой сумке у неё уже лежит билет на паром. В порту Пирея к ней пристаёт
В приморском городке Сен-Сир, затерянном между скалами и оливковыми рощами, семья Легран пытается удержать на плаву полуразвалившийся отель *Brise Marine*. Антуан, бывший моряк с татуировкой якоря на запястье, день за днем торгуется с банком, пряча письма с красными печатями в ящик старого комода. Его жена Элоиза, в фартуке, испачканном мукой, ругается с рыбаком Рене из-за цены на дорадо: «Ты
Лоран, архивист с улицы Мобер, каждое утро протирал очки тряпкой из микрофибры, прежде чем разложить на столе папки 1920-х годов. В одном из конвертов с выцветшей маркой «Париж—Лион» он наткнулся на письмо от некой Марсель, упоминавшей «12 тысяч шагов до края теней» и кота по кличке Грибуй, который «мяукал на арабском». Тем временем его сестра Эмили, парикмахерша из квартала Бельвиль, чинила
Франсуа, бывший наркокурьер с потрепанной кожанкой и привычкой жевать жвачку после каждой сигареты, пытается завязать. Он клеит обои в съемной двушке в Марселе, пока жена Лена собирает чемодан — хотят перебраться в Лион. «Ты же обещал, что всё кончилось», — бросает она, натыкаясь на спрятанный под диваном пистолет. В порту к нему подъезжает старый знакомый Малик в джипе с царапинами на дверях:
Марк Леблан, 28-летний преподаватель из Лиона, приезжает в Касабланку по обмену. Его селят в квартиру на улице Зертуни, где по утрам соседи спорят из-за воды для полива кактусов. В университете Мулay Исмаил он встречает Сару, марокканскую коллегу, которая учит его различать диалекты: «Ты сказал *«хубз»* как тунисец, а тут говорят *«кхобз»* — она щелкает пальцами, — запомни, иначе в базаре
Дэвид Копперфильд, худощавый мальчишка в поношенном пиджаке, живет с матерью Кларой и няней Пегготи в коттедже под Йоркширом, где окна запотевают от постоянного дождя. После смерти матери его отправляют к мисс Мердстоун — мачехе в чёрном кринолине, чьи ключи гремят, как кандалы. Её брат, щурясь сквозь дым сигары, бросает: *"Забудь про книги. Завтра на фабрику"*. Лондонская фабрика
Лука, худощавый парень в потёртой куртке, каждое утро покупает кофе с двойной порцией сахара в ларьке у метро *Bastille*. Его старшая сестра Элен, медсестра с татуировкой колибри на запястье, находит в старом чемодане отца карту с отметками где-то в Альпах. «*Il est où, ce putain de mont?*» — бормочет она, разглядывая потёртые линии. Через три дня Лука исчезает, оставив в холодильнике записку:
Анри, студент парижской Школы изящных искусств, приезжает в Петербург по обмену. Поселяется в коммуналке на Гороховой, 45, где каждое утро соседка Ирина Петровна стучит в стену, если он включает Шопена слишком громко. На лекциях в Академии имени Репина замечает рыжеволосую Аню, которая подрабатывает реставратором в Русском музее. Вместе они бродят по Летнему саду, а она учит его правильно есть
В Джакарте Алия, 28-летний биофизик в потёртой кожаной куртке, копается в данных на ноутбуке с треснувшим экраном. Рядом Томо, её ассистент из Пенанга, чинит спектрометр паяльником, обмотанным изолентой. «Ты опять не выключила кондиционер на ночь? — бросает он, вытирая пот со лба. — Вчера счет за электричество пришёл, как за ресторанный ужин». Алия хмыкает, доставая из холодильника банку *аисе
Хава в Кабуле каждое утро поправляет потрескавшийся платок, пока варит чай на газовой горелке. Ее сестра Марьям в деревне под Гератом прячет учебники под половицами перед проверкой талибов: «Если спросят про книги — говори, что собирала хворост у реки», — шепчет соседка Зарина, протягивая ей мешок с сушеными абрикосами. Айша, их двоюродная сестра, в Париже протирает столики в семейном кафе на
Антуан Верлак, ветеран Иностранного легиона с шрамом через левую бровь, возвращается в Марсель после восьми лет в Чаде. Его мать Марго, владелица дымной портовой таверны *Le Vieux Fusil*, встречает сына фразой: «Думала, твою урну привезут». В рюкзаке у Антуана — медальон с фото девушки-туарег и три блокнота с шифрованными записями. По вечерам он чинит старый мопед «Peugeot 103» в гараже, пахнущем