Майор Ковальчук, затянув сигарету у киоска «Росинка», бросил Марине папку с фотографиями. «Сергей Лозовой, барыга с Троещины. Выйди на него через ларёк на Оболони — будешь продавать дешёвые духи». Через три дня она, в потёртой куртке и с накладным именем «Ира», разгружала коробки с флаконами «Красная Москва». Сергей появился внезапно, попросил придержать сигарету, пока отсчитывал купюры за
Саша, в потёртых кедах и чёрной ветровке, крутил педали по ночному Киеву — от «Жуля Верна» на Подоле до полупустых многоэтажек Троещины. В рюкзаке стучали контейнеры с суши для девушки с Борщаговки, которая вечно писала в мессенджере: *«Ты где? Через полчаса парикмахер закрывается»*. В наушниках трещала рация диспетчера: «Шестой, бери заказ на Лысенко, 14, квартира третий подъезд — клиент
Оксана, 17 лет, в джинсовой куртке с выцветшими локтями, каждый день после школы забегает в гараж к отцу-слесарю. Там пахнет машинным маслом и вареньем из терновника – мать Наталья оставляет банки на верстаке, пока возится с огородом. В пятницу вечером на остановке у кирпичного завода «Прогресс» появляется Марко, ее друг детства: вернулся из Киева с коробкой грампластинок и шрамом над бровью.
В Киеве Олександр, плотник с облупленными ногтями, находит в стене старого дома на Подоле письма 1943 года, адресованные женщине по имени Марта. Он звонит сестре Лине, которая работает в берлинской клинике: «Тут чернила выцвели, но почерк — будто вчера писали. Приезжай, пока сосед сверху не залил квартиру». Лина, откладывая стопку историй болезней с желтыми стикерами, покупает билет на поезд
Оксана просыпается под треск будильника-«ракушки» в хрущевке на окраине Черкасс. В кухне мать разливает кофе в потрескавшуюся кружку с надписью «Шахтерск-90»: «Опоздаешь — опять директор орать будет. Небось опять эти твои бабочки рисовала?» Девушка прячет блокнот с акварельными эскизами под кроватью, застегивая форменный халат консервного завода. На остановке, пока ждет автобус №14, она
Олег, водитель с прожжёнными солнцем руками, получил задание перегнать троллейбус из депо на Подоле в гараж за мостом. По пути возле рынка «Юность» его окликнул Василий в засаленной куртке: «Слушай, у бабы Любы холодильник сломался — довезёшь до её двора? Там полчаса работы». Троллейбус, скрипя дверью, свернул в узкий переулок, зацепил бортом водосток. «Опять шестерёнки сыпятся», — буркнул Олег,
В портовом районе Одессы местный грузчик Олег Коваль находит в ящике с турецким чаем свёрток с накладной на имя Антона Широкова — дальнобойщика из Ростова, с которым они когда-то чинили баркасы в лимане. Олег звонит ему: «Ты чё, дурак, адрес перепутал? У тебя тут палёные паспорта, а не гречка». Антон молчит, потом бросает: «На Балтзаводе жди грузовик с сигаретами. Спросишь за ящиком «Черномор» —
Артем, 23 года, в ржавой куртке с запахом гари, пробирается через заброшенный цех Днепровского металлургического комбината. Его отец, Василий, сгорел здесь три месяца назад — официально «несчастный случай», но в кармане Артема зажат обгоревший брелок с инициалами директора, найденный в золе. В столовой завода, за столом с отслоившимся пластиком, Ольга, дочь начальника смены, шепчет: *«Твой старик
Олег, менеджер автосалона, застрял в очереди аптеки на улице Дерибасовской, когда Вика, парикмахерша с начесанными рыжими волосами, толкнула его локтем. "Извините", — буркнула она, поправляя сумку с феном и упаковкой краски «Шоколадный взрыв». Он заметил, как она нервно стирала с пальца след от кольца, и предложил: "Если тебе тоже нужно вранье для мужа — давай
Андрей, бывший журналист с подрагивающими от кофе пальцами, копошится в Excel-таблицах на стареньком ноутбуке. Рядом Марина, в растянутом свитере с пятном от чая, гуглит слухи о взрыве на ТЭЦ — оказалось, фейк из паблика, который два года назад торговал фитнес-браслетами. В углу офиса, пахнущем пылью и жареными семечками, Игорь стучит кулаком по принтеру: «Опять картридж кончился, как в прошлый
Лиза, рыжеволосая швея из Винницы, ночами кроила платья на кухне хрущёвки, пока соседи стучали по батарее. В Москву приехала с чемоданом обрезков бархата — устроилась в ателье «Силуэт» на окраине, где начальник Сергей Павлович вечно ворчал: «Опять клиентка жалуется, что лифчик жмёт. Ты мне убытки приносишь, а не прибыль». После смены бегала на Черкизовский рынок — торговалась за кружево с
Оксана, 54 года, разгружает коробки с лекарствами в аптекѣ "Здоров’я" на окраинѣ Чернигова. Её сын Андрій, 19 лет, врѣзает кулакомъ въ стену, когда она прячетъ его повестку подъ коверъ съ оленями: «Ти що, збіраєшся мене до могили довезти, перш ніжъ відпустиш?» Вечеромъ она ставитъ холодный борщъ на пластиковый столикъ, а онъ тычетъ вилкой въ світлину батька-добровольца, погибшего подъ