Оксана, ветеринар из Черкасс, в синем "Запорожце" третьи сутки объезжает фермы — лечит коров и овец. Дома её ждёт пустой холодильник и сосед Валерий Павлович, который уже неделю стучит в стену из-за лая подобраного пса. «Опять эту дворнягу на помойке нашла?» — бросает Слава, коллега, затягиваясь «Примой» у клиники. Оксана молча кивает, разминая больную спину. В кармане — письмо от
Оксана, девушка из карпатского села, каждое утро протирала столики в придорожном кафе «Горянка», разливая гостям вишнёвый компот. За горами виделась ей лишь рутина: борщ в чугунках, треснутая тарелка с узором петриковской росписи, которую хозяйка заставляла мыть по три раза. Однажды, выливая помои за сараем, она нашла в крапиве лягушку с перевязанной лапкой. «Ти ж мене не з’їси?» — усмехнулась
Андрей, вернувшись со службы в опустевшее село под Херсоном, обнаружил, что его семейная ферма разграблена. В сарае с провалившейся крышей валялись пустые бутылки из-под самогона, а на заборе кто-ломишляв. — Твоїх корів Петро забрав, — бросила соседка Мария, перематывая шланг у огороде. — Говорит, долг за землю. Андрей, не споря, пошел к речному причалу, где Петро с братьями чинили моторку.
Андрей, в рваной куртке и с пачкой сигарет в кармане, каждое утро толкался у киоска возле станции метро «Левобережная», покупая дочке Лизавете шоколадный рулет. Он приносил его в хрущевку на Троещину, где Оксана, бывшая жена, встречала его скрещенными руками: «Опять на подачки рассчитываешь? Вчера в школе справку про врача требовали — ты где был?» Дочь пряталась за дверью, собирая пазл с котиком,
Марина, бывшая киевская бухгалтерша, приезжает в село Горошковка с двумя чемоданами и треснувшим экраном телефона. Дом тети Любы, доставшийся по наследству, встречает её прогнившими половицами и запахом сырой штукатурки. На второй день соседский плотник Николай, в засаленной куртке и с пачкой «Примы» в кармане, стучит в калитку: *«Печь чинить будешь? Дрова мне на три дня, кирпич — возьмём у
Олег приезжает в село под Житомиром после звонка тети Нади: «Отца похоронили вчера, дом пустой». На кухне мать, Людмила Степановна, режет борщовые овощи, не поднимая глаз. «Киев тебя испортил, — бросает она, — думаешь, я не вижу, как на кладбище не зашел?» За окном — заброшенный сарай с провалившейся крышей, где они с сестрой Мариной в детстве прятали консервы от деда-алкоголика. Олег достает из
Лера, барменка из кофейни на Оболони, каждое утро протирала старую эспрессо-машину с отколотой ручкой. Её парень Андрей, менеджер в смартфоновом салоне, уже третий раз за неделю отменил ужин: «Сорри, опять инвентаризация. Завтра точно вырвусь». Вечером, вынося мусор в переулок за кафе, она застала парня в запачканной краской куртке — тот разрисовывал стену заброшенного детсада. «Это ты все районы
В Киеве, на улице с облупленными хрущевками, Дмитрий Волков, россиянин с поддельным паспортом на имя «Андрей Семенчук», торгует запчастями на рынке «Левобережный». Каждое утро он пьет чай с шиповником из жестяного термоса, слушая пересмешки продавцов о «москалях». Его соседка по ларьку, Оксана Марченко, в вязаной кофте с капюшоном, постоянно спрашивает: «Ты точно из Житомира? У отца моего там дом
Катерина Шевченко приезжает из Киева в село Збруча на Хмельнитчине, бросив в столице мужа-чиновника. В старом доме с облупившейся краской на ставнях её ждёт мать, которая сразу суёт в руки ведро с картошкой: *"Помой, почисть — гостей позвала, пусть видят, что ты не барыня"*. На уроке в местной школе, где парты исчерчены ножиками, подростки смеются над её столичным акцентом. Варка, дочь
Ольга, учительница литературы из киевского района Оболонь, забирала сына Сашу из школы №45, когда получила смс от соседки Марины: «Встретимся у фонтана? Лиза хочет покататься с Сашей». Марина, владелица парикмахерской «Элегант» на Приречной, в тот день отменила стрижку постоянного клиента, чтобы сводить дочь в парк. Дети побежали наперегонки через перекрёсток Воздвиженки — грузовик с бетонными
В киевской хрущевке, где трещит линолеум, Данило каждое утро варит кофе в жестяной турке. Его соседка Ольга, студентка-экономист с татуировкой вороны на запястье, стучит в дверь: «Опять трубы гудят — горячей воды нет, как в девяностых». На работе — мелкая контора по ремонту телефонов — Данило подслушивает разговор клиента в кожаном пальто: «Если *он* не подпишет договор на порты, к пятнице все
Волонтерский центр на Подоле, Киев. Олег, 32 года, в рваной куртке с нашивкой «Кропива», сортирует коробки с тушенкой и бинтами. «Сколько раз говорить — антибиотики в холодильник!» — бросает он Марине, студентке-медику, которая пытается пристроить на полку банку с домашним вареньем от бабки из Чернигова. По вечерам они грузят «Таврию» с пробитым глушителем — два рейса до Краматорска, обратно