Флинт Локвуд, засунув паяльник за ухо, ковыряется в новой машине — гибриде микроволновки и снежного генератора. Сэм Спаркс, в рождественском свитере с оленями, ставит перед ним кружку какао: "Ты точно не перепутал провода? В прошлый раз твой 'улучшенный' утюг сжел пол-ратушки". За окном Сверксвилл: гирлянды мигают, мэр Свифт в кричащих варежках раздает пряники, а лавка Эрла
Клэр, фрилансер-фотограф из Чикаго, приезжает с дочерью Лили (12 лет) в дом покойной бабушки в городке Пайн-Холлоу. В старом сундуке на чердаке Лили находит стеклянный шар с миниатюрной деревней внутри — «Санта-Виллидж». Пока Клэр пытается заделать трещину в ванной и ругается с местным сантехником Джо из-за счетов, Лили замечает, что сцена в шаре меняется: фигурка девочки в красном шарфе
София, 16 лет, тащит чемодан по брусчатке Трастевере, спотыкаясь о выпирающие камни. Мать, Лиза, в новой квартире на виа делла Паче развешивает её постеры с The Smiths: «Тут даже розетки кривые, смотри не спаль». На первой перемене в лицее Марко Поло София путает «biblioteca» с «bicicletta», вызывая смех группы местных. Лука, парень с потёртым рюкзаком и сигаретой за ухом, бросает: «Англичанка,
Лина Мартинес, инженер-ядерщик с облученным дозиметром на ржавом ремне, первая заметила скачки давления в реакторе на станции *Black Rock-3* под Рено. В 4:17 утра, пока Грег, техник с татуировкой *«Radiation Hazard»* на шее, жевал вчерашний пончик, она тыкала пальцем в трещащий монитор: «Смотри — нейтронный поток зашкаливает. Это не сбой». Взрыв прогремел через девять минут, выбив стекла в
В старом доме на окраине Вермонта Лора Митчелл, 28 лет, разбирает коробки с ёлочными игрушками, доставшиеся от бабушки. Находит письмо 1947 года с подписью "Джеймс" и упоминанием часовни в канадском городке Сент-Клэр. "Опять эти семейные тайны", — бормочет она, заворачиваясь в плед с оленями. На кухне её младший брат Сэм, 19 лет, пытается починить гирлянду: "Лор, если
Эмили Картер, 16 лет, каждое утро перед школой развозила заказы из кафе *Red Mug* на потрёпанном велосипеде с корзиной. Её отец, Томас, чинил грузовики в гараже на окраине Блэкстоуна, пахшем машинным маслом и ржавчиной. В старом кинотеатре *Рояль*, где облупившиеся синие кресла пахли пылью и попкорном тридцатилетней давности, начали пропадать люди. Джейкоб, сосед Эмили, ворчал за прилавком
Лора, 35 лет, бармен в *Red Oak Cafe*, перепутала заказы утром 12 октября — вместо латте с кленовым сиропом клиент получил капучино. "Джесс, чек на столик 4 — там опять тот тип в сером костюме", — бросила она через стойку, протирая кружку с трещиной. Клиент — Грег Моррисон, местный застройщик, — нашёл в салфетке записку не для него: "Документы в синем конверте. Забери до
Лайла Морган, детектив из Сноу-Фоллс, получила задание помочь агенту ФБР Нейтану Брайсу внедриться в местную рождественскую ярмарку. Их прикрытие — пара, приехавшая на фестиваль ледовых скульптур. Лайла, в потёртом свитере с оленями, ворчала, пока Нейтан в чёрной дублёнке примерял роль «влюблённого туриста»: *«Ты вообще умеешь улыбаться, или это против протокола?»*. Они поселились в домике у
Эвелин Харпер, акушерка в переполненной больнице Сент-Мэри в Лос-Анджелесе, каждый день сталкивается с хаосом: роженица кричит, требуя вырвать у неё «этого дьявола», пока медсёстры перешептываются о подозрительных пятнах на халате Эвелин. Доктор Картер, закатывая глаза, бросает: «Ты опять с этими травяными настоями? Здесь не цирк шаманов». Эвелин игнорирует его, заваривая ромашку для пациентки с
Лайла, пекарша из провинциального Колдспрингса, каждое утро начинает с замеса теста под треск старой вывески «Sweet Frost». Её младшая сестра Миа, студентка-дизайнер, ворчит за столиком: «Опять эти пряники в форме оленей? Ты же знаешь, мода на минимализм». В соседнем здании Джейкоб, архитектор из Чикаго, в чёрной куртке с оторванным карманом, снимает замеры под будущий коворкинг. Его ассистентка
Лайам Шафер копался в архивах городской библиотеки Бостона, отыскивая связь между тремя исчезновениями за последний месяц. На столе — фотографии жертв с одинаковым шрамом в форме полумесяца на левом предплечье. Его напарница, Эмили Кроу, щелкала жвачкой, листая потрепанный дневник 1943 года: «Смотри, тут тот же символ, что и на стене в порту. *Vinum daemonum*... Вино демонов?» Лайам выдохнул,
Джейк, щурясь через толстые линзы очков, находит в заброшенном ящике библиотеки Логан-сквер потрепанный журнал с диаграммами. «Эй, Лила, глянь — тут про какой-то нейроинтерфейс 90-х», — бормочет он, тыча пальцем в страницу с пятнами от кофе. Лила, перебирая розовые дреды, хмурится: «Ты вообще читал, что там про побочки написано?» Они решают проверить схему на себе, подключив провода от старого