Лиэнн, детектив из нью-йоркского отдела по борьбе с наркотиками, в кожаной куртке и с бумажным стаканчиком кофе, натыкается на Еву — ту замечают в Бруклине возле заброшенного склада. Ева, с татуировкой змеи на запястье и сигаретой в зубах, роняет: *"Ты опять за мной шпионишь, или просто кофе пролила?"* Лиэнн проверяет номер на грязной салфетке из закусочной "Эдди" — тот же,
Тони Боддингхэм, управляющий независимой британской телекомпанией, и его сосед Руперт Кемпбелл-Блэк, бывший олимпиец и парламентский член с репутацией ловеласа, оказываются в непрекращающейся борьбе за влияние и превосходство. Их соперничество постепенно перерастает в опасную игру, втягивая в водоворот интриг супруг, любовниц и коллег. По мере того как противостояние глубже проникает в их жизни,
Марк втирает пятно от кофе на рубашке, пока Эдди ковыряет ключом в замке сейфа в подсобке автомастерской на окраине Ларедо. «Ты уверен, что старик не нагрянет с проверкой?» — бросает Марк, поправляя кепку с потёртым логотипом бейсбольной команды. Эдди, доставая пачку стодолларовых купюр, хрипло смеётся: «Его до утра в баре «Койот» держат». На полу валяется чек из заправки с отметкой 23:45 — они
Джейк Морено, 27 лет, возвращается в родной Брекенвилл — затерянный в техасской пустыне городок, где бензоколонка и автосервис его отца, Эктора, остаются единственными точками жизни. В кармане — письмо от младшей сестры, Люсии: *«Папа больше не встаёт с кровати. Приезжай, пока не продали землю»*. В гараже, пахнущем машинным маслом и пылью, Джейк находит Эктора, чинящего радиатор старого
В прибрежном городке Рокпорт Эмили Картер, 27 лет, бармен в забегаловке *The Anchor*, находит в подвале конверты с черно-белыми фото. На обороте одного — надпись "Лена и Клара, 1968. Не доверяй аптекарю". Джейкоб Райт, 32 года, механик из гаража на Первой улице, вскрывает старый сейф в наследственном доме — внутри пачка писем с пометкой "Для Эмили". Он приносит их в бар, тыча
Джейк Морган, 17 лет, каждое утро бежит через промзону Окленда к ржавым воротам школьного стадиона. Там его ждет Майкл «Гекко» Рейес — лучший друг с вечно перемотанным голеностопом. «Опять проспал разминку?» — хрипит Гекко, поправляя повязку с черепом. Их тренер, мистер Донован, ворчит на трибунах, разбирая записи матчей 90-х: «Морган, твой пас — как слепая бабушка в метро!». После школы Джейк
Лиза, в очках с толстыми линзами, три дня подряд сидит в углу школьной библиотеки, обклеивая стол розовыми стикерами с датами Французской революции. Рядом валяется пустая банка энергетика с надписью «Турбо-мозг». Джейк, капитан футбольной команды, тыкает пальцем в её конспект по алгебре: «Эй, мозг-на-ножках, дай списать логарифмы до третьей переменной». Мия, разрисовывающая тетрадь
Лидия Морган, заведующая ветхой библиотекой в Эштоне, каждое утро заказывала в кафе *У Дорис* латте с двойной пенкой. Там же бранился с тостером Марк Теллер — владелец гаража *Iron Wheels*, пахнущий машинным маслом и сосновым освежителем. «Опять Кафку перечитываешь?» — хрипел он, указывая на потрёпанную книжку в её руках. Она прятала подколотый скотчем корешок: «Лучше, чем твои бесконечные
Лайла, 28-летняя программистка из Портленда, каждое утро заедает холодную пиццу энергетиком *Red Zest* перед монитором с зависшим кодом. Ее соседка Роза, мастер по ремонту велосипедов с розовым ирокезом, врывается в квартиру с облупившимися обоями: «Ты похожа на призрака в этом свитере. Давай в бар, там парень с хаски учит робота смеяться». В подпольном клубе за заброшенным мостом Лайла
Витаутас, 34 года, грузчик из Каунаса, получает письмо от двоюродной сестры Ирены, живущей в Чикаго. Она предлагает работу на складе рыбной фабрики — «Там платят долларами, а не этими жалкими центами», пишет она, вкладывая фотографию облезлого общежития с ржавой плитой у окна. Через две недели он летит рейсом «AirLux» с пересадкой в Берлине, оставляя в Литве мать с артритом и старую «Ладу» в
Лена Фрост, биолог-любитель из Бруклина, находит в подвале заброшенной фабрики коробку с потрескавшимися журналами XIX века. В них — чертежи механического сердца и записи на немецком: *"Реанимация возможна при условии замены корыстного мозга"*. Она звонит Карлу Реннеру, нейрохирургу-алкоголику, с которым когда-то делила лабораторию в Колумбийском университете. "Тысячелетние
София, 27 лет, в джинсовом фартуке с пятнами эспрессо, протирала стойку семейного кафе в Милане, когда нашла конверт с выцветшей фотографией мужчины в шляпе-федоре. "Nonno Лука говорил про американского брата…" – бормотала она, разглядывая обратную сторону снимка, где чернилами было выведено "Brooklyn, 1953". В это же время Джек, курьер из Нью-Йорка с татуировкой компас на