Марк, 19 лет, студент чикагского колледжа, развозит пиццу на потрёпанном велосипеде с коробкой, скрепленной изолентой. В общаге делит комнату с соседом-гитаристом, который вечно ворчит: «Выключай свет, когда везешь эту дешёвую картошку с сыром». Однажды ночью у закусочной *Golden Fry* к нему подходит Рико — бывший одноклассник в кожаной куртке с запахом бурбона. «Два рейса в неделю — и твои долги
Джейкоб приезжает в Брекенридж на похороны Сэма — школьного друга, разбившегося на мотоцикле у старого элеватора. В забегаловке «У Мэгги», где треснувшая плитка на полу и жирный запах жареного лука, он сталкивается с Леной. Она тычет вилкой в омлет, бормочет: *«Говорил, что мост через реку опасный, а сам гонял как угорелый»*. Эмиль, теперь шериф, замечает их через запотевшее окно патрульной
Жаклин подметает пол в городской библиотеке, когда замечает потрепанный дневник между стеллажами с детективами. На обложке — выцветшая наклейка с логотипом закрытой фабрики на окраине. Внутри записи 1987 года: *«Эллис не вернулся со смены. В цеху №3 снова слышали стуки»*. Джилли в это время разгружает коробки с замороженным картофелем в «Бобровой закусочной», спорит с шефом из-за сломанной
Энни, медсестра с пятилетним стажем в больнице Св. Луки, каждое утро начинала с перекура у подъезда своего кирпичного дома на Оук-стрит. Её сын Джейкоб, 14 лет, вечно забывал спортивную форму для футбола, а восьмилетняя Лили требовала блинчики с кленовым сиропом, даже если на часах 6:45. "Мама, мистер Брайант опять звонил — я опоздала на собрание по летней школе", — бросила Энни в
Айра, в потёртой фланелевой рубашке, тащит сети с крабами к хижине на скалах. Её брат Джет, в резиновых сапогах по колено, ругается с менеджером строительной компании по рации: «Вы хоть знаете, сколько здесь водорослей на квадратный метр? Бетоном всё зальёте — рыба сдохнет через месяц». Их отец, Томас, чинит генератор на дизеле, бурча про «этих городских крыс, которые даже приливный график
В Элисондо, затерянном в баскских горах, инспектор Амайя Саласар копается в архивах местного полицейского участка. Ее пальцы скользят по потрепанной папке с фотографиями жертв — все женщины, на шеях следы веревки, на груди вырезан символ *тартальо*. «Они думали, это ритуал?» — бормочет она, находя в кармане последней жертвы клочок газеты с адресом заброшенного *касерьо*. Там, под половицами, она
Элайджа, чернокожий раб с плантации под Гринвиллем, каждое утро слышал скрип ржавого колокола над бараком — сигнал к работе. Его дочь Лила, 12 лет, прятала под половицей обрывок газеты с картой Севера, которую украла у надсмотрщика. «Пап, мы когда-нибудь дойдем до этой реки?» — шептала она, пока они копали траншеи для орошения. Элайджа, вытирая пот рукавом рваной рубахи, кивал: «До Огайо дойдем,
Сэм, 17-летний механик из лос-анджелесского района Эхо-Парк, находит в ящике с инструментами отца потёртую кассету с надписью «Пномпень, 1993». В наушниках он слышит треск записывающего устройства, мужской голос на кхмерском и гитарный перебор, прерывающийся детским смехом. «Это твой дядя Ленни записывал, пока мы чинили джипы у храмов», — бросает отец, вытирая руки масляной тряпкой. Сэм
Лиза Морган, 27 лет, развозит кофе в хрупких картонных стаканчиках по офисам в районе Уильямсберг. Её рыжая куртка с выгоревшим капюшоном — местная достопримечательность, как и привычка путать заказы: «Латте с кленовым сиропом для мистера в бордовом галстуке? Ой, это вы про вчерашний…». В среду, когда дождь лил как из ведра, она схватила не ту сумку у столика у окна — чёрный рюкзак с нашивкой «I
В пригороде Такерсвилля, штат Орегон, медсестра Кира Морроу замечает, что пациенты в местной клинике жалуются на одинаковые кошмары — им мерещатся фигуры в серебристых комбинезонах, повторяющие фразу: *«Твой цикл прерван»*. Её младший брат Итан, увлечённый астрофизикой, находит в лесу за домом обгоревший треугольный механизм с гравировкой в виде созвездия Лебедя. Когда он приносит артефакт в
Дарнелл «Дизель» Томас, 28 лет, ветеран из Комптона, копит деньги на барбершоп в полуразрушенном здании на Атлантик-авеню. Его сестра, Шанис, работает медсестрой в клинике на Сентрал-авеню, по ночам стирает окровавленные халаты в подвальной прачечной. «Ты думаешь, эти стрижки тебя из грязи вытащат?» — шипит их мать Люсиль, разливая кофе в треснувшую кружку с надписью *FBI Surveillance Van #4*.
**Абзац 1:** Джейк, рыжий парень с перевязанной гитарой за спиной, каждое утро задерживался у закусочной «Белла» — брал кофе навынос и два старых пончика за доллар. Его сестра Лиза, в рваных джинсах и с камерой «Canon AE-1», прятала сигареты в носках, пока их мать, Мэриэн, стирала форму медсестры в подвале. «Ты опять проспал лекцию?» — спросила Лиза, разглядывая трещину на стене общежития