Агата Зимина, бывшая учительница литературы, сидит в кабинете директора школы, разглядывая трещину на стене в форме вопросительного знака. Её уволили после скандала с пропажей денег из кассы — она сама нашла вора, шестнадцатилетнего Витьку Соколова, но отказалась покрывать его, несмотря на угрозы завуча. Теперь берётся за дела, которые милиция списывает: ищет пропавших кур у пенсионерки Галины
В клинике на окраине Петербурга, где облупившиеся стены пахнут лекарствами и пылью, Лера Соколова проводит сеансы с ветеранами. Её кабинет — стол с трещиной, электрочайник, который вечно выключается раньше времени. Артем Гуров, бывший десантник с шрамом через бровь, приходит каждый четверг ровно в 15:00. «Опять снится тот двор в Грозном, — бормочет он, сжимая кулаки, — а в руках вместо винтовки —
Анна, продавщица из книжного с ветхой вывеской на Литейном, каждый вечер проходила мимо музыканта в переходе «Чернышевская». Максим, в потёртой кожанке, перебирал струны гитары, напевая хрипловато: *«Эти вагоны когда-нибудь остановятся…»*. Однажды осенью, когда дождь стучал по железным ступеням, она уронила сборник Ахматовой, зацепившись зонтом за перила. Он поднял книгу, протянул со смешком:
Артем щелкал фишкой «Пепси» по краю доски, пока Гриша водил пальцем по диагоналям. «Смотри, тут конь давит, — бормотал он, — а ты слона на е5 толкаешь, будто телегу с сеном». В шахматном клубе за окнами поезда грохотали, вибрация сдвигала фигуры. Артем доставал бутерброд с колбасой, заворачивал обратно в газету — мать ругалась, что крошки в сумке. Тренер Валера, пахнущий махоркой, тыкал в их
Николай Иванович, в ржавой кастрюле разогревая гречку, услышал стук из-под крыши. На чердаке, между пожелтевшими газетами 70-х, он вытащил коробку с киноплёнками — на одной маркером криво выведено: *"Свадьба Лены, 1974"*. Протянул плёнку к окну, всматриваясь в полустёртые кадры. Соседка Марина Петровна, заглянув через разбитый забор, крикнула: «Опять в хламе копаешь? Вчера мусорку
Сергей Морозов, слесарь с завода в Выборге, каждое утро чинил старую «Ладу» во дворе хрущёвки, пока жена Ольга разогревала на плите вчерашние блины. «В Москве хоть кран сломается — платят в три раза больше», — бросила она, разглядывая объявление о вакансии сантехника. Сын-девятиклассник Антон молча тыкал вилкой в яичницу, мечтая о гитаре, которую отец обещал купить «когда-нибудь». Вечером, за
Светлана Морозова, главный бухгалтер в строительной конторе «СтальМост», каждый день с девяти сидит в кабинете с зелёными стенами, заваленным папками ПКО и актами сверки. На столе — калькулятор «Электроника» с отваливающейся кнопкой «равно», термос с чаем из пакетиков. Директор Аркадий Петрович, в мяной рубашке и с запахом перегара, тычет пальцем в экселевскую таблицу: *«Света, тут НДС не
В Екатеринбурге Марина, медсестра из 4-й горбольницы, каждое утро ставит сыну Саше капельницы от лейкемии. Она запускает в соцсетях волну постов с хештегом #СпасиСашу, пока в дверях не появляется Олег — мужчина в засаленной куртке, с документами о лишении родительских прав. «Я видел объявление… Может, я подхожу?» — бормочет он, протягивая справку о группе крови. ДНК-тест, сделанный в частной
В Екатеринбурге медсестра Светлана Романова, живущая в хрущёвке на улице Блюхера, ворует из больничной аптеки дорогостоящие препараты. Её сын Артём, 12 лет, лежит в онкогематологии с диагнозом лейкоз, а страховка не покрывает лечение. В ординаторской коллега Наталья замечает пропажу: *«Света, ты опять с пустыми руками из аптеки? Там инвентаризация через два дня…»* Романовой приходится врать, что
Ольга, в замшевой куртке с потрепанными локтями, каждое утро толкалась в переполненной маршрутке от Выхино до булочной на Сретенке. За прилавком, пока раскладывала рогалики с маком, спорила с поставщиком: «Опять мука второго сорта? Вы мне не Уренгой, Иван Петрович, глаза не пылью засыпай». В соседнем переулке Алексей, таксист с десятилетним «Логаном», чинил проколотую шину, слушая ворчание
В общаге на окраине Питера Артём, студент-физик с перебитой стипендией, натыкается на старый чертёж в учебнике по квантовой механике. Рисунок напоминает схему метро, но вместо станций — даты. "Слышь, Лид, глянь-ка", — тычет он в страницу соседке по общежитию, которая разогревает пельмени на электроплите. Лида, в растянутом свитере и с синей прядью в волосах, прищуривается: "Опять
Лиза, 27 лет, каждое утро протирала пыль с потрепанных корешков в районной библиотеке имени Горького. Ее друг Макс, владелец полуразвалившейся СТО «Восток», приходил к ней с кружкой растворимого кофе: «Опять эти клерки из мэрии звонили. Говорят, здание под коммерцию переоборудуют, если до пятницы не докажем «социальную значимость»». Он достал из кармана куртки смятый лист — расчеты по ремонту