Анна, медсестра с третьего этажа городской больницы, каждый день меняет капельницы пожилому пациенту Петру Ильичу. Он ворчит: *"Опять холодными руками — как мертвая!"* Она смеется, поправляя синий халат с пятном от йода. В буфете сталкивается с Сергеем, приехавшим навестить отца. Он в смятом пиджаке, пахнет дорогим одеколоном и кофе. *"Вы всегда так грузите людей вопросами?"*
В Воздвиженске, заросшем тополиным пухом, Николай Янковский чинит проржавевшую трубу в подвале своего двухэтажного дома. Его жена Ирина, стирая в тазу застиранную до дыр рубашку, бросает через порог: *«Серега опять у лесопилки с теми типами торчит – говорил же, чтоб не пускал»*. Брат Николай, Сергей, в это время разгружает ящики с гвоздями на семейной лесопилке, споря с бригадиром Геннадием из-за
В провинциальном участке под Пермью капитан Игорь Семин, разбирая ворох старых дел, натыкается на повторяющиеся номера угнанных "Лад". Его напарник, лейтенант Виктор Бондарев, с хриплым смехом бросает: "Опять рыться в архивах решил? Лучше бы паспорта у гастарбайтеров проверил". Помещение полиции — облупленные стены с плакатами о СПИДе, треснутый чайник на железной печке.
Катя втирала соль в резину маски перед тренировкой в бассейне дайв-клуба «Тритон». Отец, Николай, ворчал за завтраком: «Твой дед утонул в этом же заливе, а ты как будто нарочно лезешь в воду». Она игнорировала, проверяя давление в баллоне — стрелка залипла на 120 бар. Вечером Сергей, ее парень с татуировкой якоря на шее, предложил «разовую работу»: поднять со дна ящики с артефактами возле старого
Алина, 14 лет, живет в хрущёвке на окраине Петербурга. После школы она забегает в квартиру бабушки Галины — та исчезла три дня назад, оставив на столе раскрытый атлас с пометкой «Колтуши» и медный ключ с трещиной. В ящике комода Алина находит конверт с её именем: *«Не верь Сергею из второго подъезда. Он с ними»*. По пути домой сталкивается с соседом-сантехником, который неожиданно спрашивает:
Анна из приграничного села под Белгородом каждое утро брала бидон и шла к колонке, мимо ржавого знака «ДНР» на заборе. Её мать, Лидия Степановна, задыхалась без ингалятора, а аптека в их деревне пустовала уже неделю. На рынке в Шебекино Анна встретила водилу Ваню с хриплым смехом, который вёз муку из Харькова. «У меня брат в больнице на Салтовке работает, — сказал он, разминая пачку «Примы», — но
Оля, девушка из Твери, перебирается в Москву после смерти отца. Она селится в обшарпанной однушке на окраине, где обои отслаиваются возле балконной двери. Утро начинается с подработки в пекарне на рынке — месит тесто в заляпанном фартуке, пока хозяйка, Людмила Петровна, кричит: «Не додавишь — кренделя будут как подошвы!» Вечерами Оля примеряет подаренное подругой Катей платье с пайетками,
Сергей, пограничник с обветренным лицом, каждое утро обходит участок вдоль изгибистой реки. Его маршрут проходит мимо полуразрушенных бараков, где местные рыбаки вяза́ют сети. Один из них, Николай в засаленной куртке, машет рукой: *«Опять браконьеры под Харчинским мостом шныряют. Вчера сеть порвали — одни обрывки остались»*. Сергей молча кивает, поправляя автомат на плече. Вечером, у тепловозного
Лера приезжает в Заозерье на разбитом автобусе, волоча за собой чемодан с оторванным колесом. В доме отца, Николая, пахнет сыростью и старыми газетами. На кухне — треснувший чайник, в углу валяется гитара с порванной струной. Дядя Миша, сосед в засаленном фартуке, сует ей ключи: «Сарай не трогай, там крыша прохудилась». Но ночью Лера все равно пробирается туда, спотыкаясь о ржавые лопаты, и
Сергей, механик в застиранной робе, ковырялся в двигателе траулера «Заря», когда Анна в потёртом гидрокостюме зашла в машинное отделение. «Опять течь? — спросила она, поправляя ласту на полу. — Воняет, как в помойной яме». Он кивнул на люк: «Проверь трюм. Там насос захлебнулся». Анна натянула маску, бормоча про сероводородные карманы, но спустилась по скрипящему трапу. Внизу хлюпала мутная вода,
Лика в рваных кедах толкает дверь кафе «Блинчик», поправляя фартук с пятном от кофе. В рюкзаке за спиной — тетради с конспектами и разбитый Xiaomi, который Никита, щурясь от солнца в новых Air Max, предлагает заменить: «Да ладно, у меня папа в «Эльдорадо» менеджер». Лика морщится: «Не надо подачек». После школы она моет полы в зале, а Никита жует бургеры с друзьями из «Газпром-класса». В соседнем
В Питере, в квартире с облупившимися обоями, 17-летний Артем роется в дедовом сундуке. Находит потрепанный блокнот с пометкой *«Балтийская, 12»* и ржавый ключ. На кухне сестра Лиза, жуя бутерброд с колбасой, бросает: *«Опять старье ковыряешь? Мамка взвоет, если квартиру под залог отдадим»*. Он сбегает в район хрущевок, находит полузаброшенный дом с граффити на стенах. В подвале, пробираясь через