Андрей Соколов, корреспондент с потёртым блокнотом и камерой Sony, колесит по Северному Кавказу в раздолбанном УАЗике. В Грозном снимает обстрел рынка: осколки кирпичей, крики раненой продавщицы, солдат-срочник, дрожащими руками закручивающий жгут на бедре. Вечером в палатке монтирует материал, попивая холодный чай из погнутой фляжки. «Ты им про трубы в развалинах принёс? — шипит в спутниковый
Денис, пятнадцатилетний парень из пригорода Нижнекамска, после школы болтался у полузаброшенной стройки. Его приятель Сергей, на два года старше, пинал ржавую банку из-под краски: «Слушай, тут кабель медный торчит. За полчаса выдернем — сотку срубим». Денис потрогал облезлую изоленту на проводах, но передумал возражать. Когда охранник в стоптанных берцах закричал со второго этажа, Сергей ударил
В селе Грубешово Иван Коваль, учитель местной школы, находит в старом амбаре под грудой сена папку с метриками 1938 года. Листы слиплись от сырости, чернила расплылись — он пытается разобрать фамилии, сравнивая с нынешними списками. "Тут половины фамилий нет в переписи 43-го", — бормочет он жене Ольге, пока та развешивает на веревке постиранные рубашки. За окном двое подростков тащат
Андрей Соколов, учитель истории с шрамом на скуле, переезжает в городишко у реки Песчанки. В школе №14 третьеклассница Катя Морозова, в потертой куртке и с синяком под глазом, шепчет ему у раздевалки: «Он опять приходил. Глеб говорит, мама должна вернуть долг». За окном ржавые качели скрипят на ветру, пахнет хвоей и мазутом от проезжающих грузовиков. Вечером Соколов замечает у своего подъезда
Анна, медсестра с третьего этажа городской больницы, каждый день меняет капельницы пожилому пациенту Петру Ильичу. Он ворчит: *"Опять холодными руками — как мертвая!"* Она смеется, поправляя синий халат с пятном от йода. В буфете сталкивается с Сергеем, приехавшим навестить отца. Он в смятом пиджаке, пахнет дорогим одеколоном и кофе. *"Вы всегда так грузите людей вопросами?"*
В Воздвиженске, заросшем тополиным пухом, Николай Янковский чинит проржавевшую трубу в подвале своего двухэтажного дома. Его жена Ирина, стирая в тазу застиранную до дыр рубашку, бросает через порог: *«Серега опять у лесопилки с теми типами торчит – говорил же, чтоб не пускал»*. Брат Николай, Сергей, в это время разгружает ящики с гвоздями на семейной лесопилке, споря с бригадиром Геннадием из-за
В провинциальном участке под Пермью капитан Игорь Семин, разбирая ворох старых дел, натыкается на повторяющиеся номера угнанных "Лад". Его напарник, лейтенант Виктор Бондарев, с хриплым смехом бросает: "Опять рыться в архивах решил? Лучше бы паспорта у гастарбайтеров проверил". Помещение полиции — облупленные стены с плакатами о СПИДе, треснутый чайник на железной печке.
Катя втирала соль в резину маски перед тренировкой в бассейне дайв-клуба «Тритон». Отец, Николай, ворчал за завтраком: «Твой дед утонул в этом же заливе, а ты как будто нарочно лезешь в воду». Она игнорировала, проверяя давление в баллоне — стрелка залипла на 120 бар. Вечером Сергей, ее парень с татуировкой якоря на шее, предложил «разовую работу»: поднять со дна ящики с артефактами возле старого
Алина, 14 лет, живет в хрущёвке на окраине Петербурга. После школы она забегает в квартиру бабушки Галины — та исчезла три дня назад, оставив на столе раскрытый атлас с пометкой «Колтуши» и медный ключ с трещиной. В ящике комода Алина находит конверт с её именем: *«Не верь Сергею из второго подъезда. Он с ними»*. По пути домой сталкивается с соседом-сантехником, который неожиданно спрашивает:
Анна из приграничного села под Белгородом каждое утро брала бидон и шла к колонке, мимо ржавого знака «ДНР» на заборе. Её мать, Лидия Степановна, задыхалась без ингалятора, а аптека в их деревне пустовала уже неделю. На рынке в Шебекино Анна встретила водилу Ваню с хриплым смехом, который вёз муку из Харькова. «У меня брат в больнице на Салтовке работает, — сказал он, разминая пачку «Примы», — но
Оля, девушка из Твери, перебирается в Москву после смерти отца. Она селится в обшарпанной однушке на окраине, где обои отслаиваются возле балконной двери. Утро начинается с подработки в пекарне на рынке — месит тесто в заляпанном фартуке, пока хозяйка, Людмила Петровна, кричит: «Не додавишь — кренделя будут как подошвы!» Вечерами Оля примеряет подаренное подругой Катей платье с пайетками,
Сергей, пограничник с обветренным лицом, каждое утро обходит участок вдоль изгибистой реки. Его маршрут проходит мимо полуразрушенных бараков, где местные рыбаки вяза́ют сети. Один из них, Николай в засаленной куртке, машет рукой: *«Опять браконьеры под Харчинским мостом шныряют. Вчера сеть порвали — одни обрывки остались»*. Сергей молча кивает, поправляя автомат на плече. Вечером, у тепловозного