Леннарт, 17 лет, в заправленной в ремень рубашке, каждое утро пробирается через стройплощадки Берлина, чтобы доставить отцу, Вальтеру, обед на завод *Siemens*. В кармане — смятая открытка от матери, Ильзы, работающей в прачечной на Лихтенрадерштрассе: *«Не забудь соль в суп, а то отец опять ругаться будет»*. В кафе *Kranzler* Леннарт задерживается у стойки — Ханна, официантка с ободранным лаком
Лена, в рваном плаще и с рюкзаком, набитым консервами, пробиралась через переулки Берлина, пока Марк высматривал полицейские патрули. Они ночевали в пустующем гараже за авторынком, где на стене висела карта с пометками красным маркером — Штутгарт, Дрезден, потом на север. «Съешь хоть что-нибудь», — бросила Лена, протягивая черствый брецель. Марк молчал, ковыряя ножом трещину в кирпиче: его сестра
Анджей, польский журналист с подпалиной от сигареты на указательном пальце, копался в архивах портового управления Гданьска. Он наткнулся на счет-фактуру с пометкой «AZ-1986» и перечнем химикатов, отправленных в Киев. «Чёрт, тут цистерны с тем же реактивом, что и в отчете о загрязнении Вислы», — пробормотал он, закуривая третью «Карао» за час. В это время Ирина, украинский эпидемиолог в
Джек, фотограф из Манчестера, застрял в Будапеште на свадьбе подруги Анны. В перерыве между шампанским и слоёными пирогами он вышел на балкон отеля «Геллерт», чтобы перезарядить Nikon F6. Внизу, в переулке заваленном ящиками от паприки, мужчина в сером плаще ударил ножом женщину в жёлтом платье. Джек щёлкнул кадр, но когда спустился, нашёл только лужицу крови и обрывок газеты с кроссвордом. «Вы
Майкл Уэстен, высокомерный мошенник с привычкой щелкать зажигалкой перед каждым делом, втирался в доверие к банкирам Чикаго через поддельные рекомендации из Гарварда. Его партнер, Сэм, грубоватый старик в вельветовом пиджаке, собирал компромат на жертв в задымленных барах возле вокзала. «Ты опять забыл про налоги на счетах? — бормотал он, разливая виски. — Без мелочей они не клюнут». Тем временем
Джейк Торрес, агент с мешками под глазами от бессонных ночей, сидел в задымленном кафе на углу Нижнего Ист-Сайда. Он перебирал фотографии подставного паспорта, пока Лена Шмидт, его напарница в слишком идеально выглаженном пиджаке, щелкала жвачкой и всматривалась в экран ноутбука. «Тысяча наличными за встречу с курьером из клуба на 14-й — это перебор», — бросила она, не отрываясь от графика
Лена Шмидт, 28 лет, печет ржаной хлеб в берлинской пекарне *Kornfeld* на Фридрихсхайн, когда звонит телефон. На экране — код +381. Дядя Милан из Белграда хрипит: «*Zaboravila si jezik? Дай бог здоровья, бака Ленка… баба Драга не встаёт. Дођи, ако можеш.*» Она вытирает руки в муке, смотрит на календарь: 12 октября, день объединения Германии. В аэропорту Тегель пахнет кофе и пластиком. Сумка — две
Маркос, студент-биолог из Рио, натыкается на слизь в дренажной трубе за закусочной «Бокас». Образец светится зеленым под микроскопом. «Чёрт, это не бактерия… Синтезировано», — бормочет он, вытирая пот со лба. В тот же день Луиза, медсестра муниципальной больницы, замечает двух пациентов с температурой 40.2 и судорогами. «Анализы чистые, но их зрачки сужены, как у наркоманов», — говорит она
Йенс Мейер, капитан с обветренным лицом и привычкой крутить в пальцах гильзу от патрона, получил задание: зачистить склад в порту Гамбурга, где по данным разведки хранились контейнеры с украденными медикаментами. Его команда — четверо, включая новичка Марка Фолькера, бывшего инженера с нервным смешком при каждом выстреле. Всю ночь они просидели в микроавтобусе с потрескавшимися сиденьями, слушая
В дождливом Лондоне Эмили Картер, младший архивариус Британского музея, нашла в ящике с египетскими артефактами потёртый дневник с пометкой *"Проект Альбион – 1893"*. На страницах мелькали фамилии учёных из Берлина и Парижа, схемы странных механизмов. "Чёрт, это же перекликается с теми отчётами из Лувра", — пробормотала она, доставая телефон. В это время в Милане Карло
Вальтер, морщинистый мужчина в очках с толстыми линзами, каждое утро заваривает дешевый кофе в крохотной кухне своего берлинского подвала. Его пальцы пахнут хлоркой — он работает в похоронном бюро на Лихтенбергерштрассе, чистит ковры после выноса тел. По вечерам в баре «Цум швайгенден Фиш» он сидит с Эрнстом, своим соседом детства, который вечно щелкает зубочисткой и носит рубашку с расстегнутыми
Лукас, 16 лет, в рваных кедах натирает мозоль, пока грузовик с курями в клетках везет его по грунтовке к воротам с ржавой табличкой *«Gottes Werk»*. Отец молча суёт ему мешок с сухарями: **«Там хоть кормить будут»**. В столовой, где пахнет квашеной капустой и хлоркой, Пауль Шефер поправляет очки с толстыми линзами, кладёт руку на плечо мальчика: **«С завтрашнего дня — подъём в пять. Будешь