Лена Картер, хирург-офтальмолог из клиники на Манхэттене, случайно обнаруживает, что после пересадки роговицы пациенту — 19-летнему Диего Мендосе — начала видеть фрагменты его прошлого. В холодильнике её квартиры на 5-й авеню завалялась коробка с его личными вещами: потёртый брелок в виде гитары, чек из аптеки на антидепрессанты, смятая фотография у автосервиса в Бронксе. «Ты вообще спала?» —
Викрам, 28 лет, работает механиком в крохотной мастерской на окраине Мумбаи. Его сестра Амиша, 16, таскает в рюкзаке учебники с потрёпанными углами и мечтает сбежать из чадящего района, где по утрам пахнет жжёным пластиком от свалки. По вечерам они едят чапати с картошкой на кухне, застеленной газетами вместо скатерти. «Ты опять масло пережарил», — бурчит Амиша, тыча вилкой в сковородку. Викрам
Итан, 28 лет, в дешёвой съёмной квартире на окраине Сан-Франциско, пялится в три монитора. На столе — пустые банки энергетика, крошки от чипсов. Взламывает систему местного банка через бэкдор в их приложении для платежей, но забывает стереть логи. «Чёрт, опять эта прокся глючит», — бормочет он, замечая всплывающее окно с ошибкой. Через два дня к нему в дверь ломится Лиза, агент из отдела
В трущобах возле химического завода в Бхопале живет Арджун, 32-летний инженер, чья куртка всегда пахнет серой. Он чинит насосы в цеху №7, где вентиляция сломана еще с прошлого муссона. Дома жена Мина стирает сари в тазу с трещиной, а их дочь Прия собирает фантики от леденцов, которые Арджун приносит с ночной смены. "Опять клапаны стучат, как проклятые", — говорит Рави, его напарник,
Элла, 16 лет, втирает пятно от кофе на белой блузке перед зеркалом в ванной. За дверью стучит кулаком Майя, 17: *«Ты там до выпускного застрянешь? Мне красить ресницы надо!»* Дом в Калвер-Сити — стеклянные стены, лестница с шаткими перилами, где обе споткнулись в первый день. На кухне их отцы, Том и Лукас, спорят о том, ставить пиццу в духовку или микроволновку. Элла достаёт расписание: *«Среда:
Лусия, 27 лет, работает в аптеке на окраине Мехико. Каждый день она развозит лекарства своей матери, у которой отказывают почки, а по вечерам подслушивает разговоры соседей через тонкие стены. Однажды она замечает, что старик с третьего этажа, дон Рауль, перестал выносить мусор. Его дверь приоткрыта, внутри — лужа засохшего вина на кухне и треснутая плитка с вырванным куском. «Он уехал к дочери в
Раджа, плотник с облупленными костяшками пальцев, нашел ржавую железную коробку под фундаментом хижины, которую разбирал по просьбе старосты. Внутри — пожелтевшие письма на урду и карта 1947 года с границами, пересекающими нынешние огороды. «Тут раньше река текла, — пробурчал старик Викрам, указывая тростью на высохшее русло. — После раздела страны воду отвели, как кровь из вены». Малика, дочь
В Бангкоке курьер Тан, в потёртой кепке и с наколкой на запястье, развозит посылки на синем мопеде. На рынке Чатучак он вскрывает повреждённый конверт для проверки — внутри выпадает пожелтевшая карта с надписями на кхмерском. «Чего блин?» — бормочет он, разглядывая отметку возле Пномпеня. По видеочату звонит Сопехе, девушке из Камбоджи, которую знает по редким заказам на резные статуэтки. «Ты
Мэри Бэйли, 23 года, каждое утро протирает стойку в кафе *Red Maple* на окраине Торонто, в фартуке с пятнами от латте и корицей под ногтями. За углом, у мусорных баков, её ждёт Илай Картер — парень в кожаной куртке, который всучивает ей конверт с деньгами и фотографией пожилого мужчины. «Он мусор, Мэри. Убери его — и твоя сестра получит лекарства», — бормочет он, разминая сигарету в пальцах.
Эмили, 24 года, переехала в лондонскую квартиру на Baker Street после разрыва с парнем. На втором этаже — треснувшая плитка в подъезде, запах индийской еды из квартиры снизу. Каждое утро она сталкивалась с Джеймсом, 27 лет, барменом из паба «The Crown», когда выносила мусор. Он вечно забывал ключи и стучал в ее дверь: *«Эй, соседка, не придержать пакет? А то руки в масле от чипсов»*. Она ворчала,
Лука Манчини, 27-летний архивист из Рима, натыкается на корродированный чемодан в лавке старьевщика на via dei Coronari. Внутри — пачка писем на смеси немецкого и итальянского, фотография эсэсовца с перечеркнутым лицом и ключ от сейфа Deutsche Bank. «*Questo non è nel contratto*», — бормочет он, разглядывая квитанцию 1944 года с печатью «Ahnenerbe», пока владелец лавки лузгает семечки,
Такуя, менеджер средней руки из токийского офиса в Сиодоме, каждое утро давится в электричке между станциями Синагава и Тамати, жуя холодный онигири. В четверг, после сверхурочной смены, он замечает, что забыл зонт у закусочной «Акаи» — возвращается и натыкается на тело в синем комбинезоне, торчащее из мусорного контейнера. Лицо мужчины припорошено остатками лапши, в руке зажат чек из соседнего
