Лиза, студентка колледжа, устраивается няней к семье Гарпер в двухэтажный кирпичный дом на окраине Бостона. В первую же ночь она замечает, что пятилетняя Эмма разговаривает с кем-то в углу комнаты, пока та рисует красным мелком повторяющиеся спирали. "Она сказала, ты не останешься надолго", — бормочет девочка, не отрываясь от стенки. В подвале, куда Лиза спускается за стиральным
Аравинд, парень в мятом сером пиджаке, торгует чаем из жестяного лотка возле станции Вирар. Его клиенты — разносчики газет, таксисты с вечно перегоревшими фарами, старухи в сари, жующие бетель. Каждый день в 15:04 появляется Малика: чёрная коса до пояса, школьный рюкзак с нашивкой «Hello Panda». «Сегодня имбирный, два куска пальмового сахара», — бросает она, пряча глаза. 12 сентября её нет. Под
Такуми, вернувшись с ночной смены на металлургическом заводе, заметил запах гари еще у ворот. В кухонном окне дрожал оранжевый отсвет — огонь пожирал старый шкаф с фарфоровой посудой, которую собирала его покойная мать. Сестра Эми, в растянутом свитере и с мокрым полотенцем в руках, крикнула: *«Не воду — коробку из-под обуви под лестницей!»* Вместе они вытащили на улицу обгоревшую картонку с
Лора, в рваных джинсах и кожаной куртке с выгоревшим символом анархии на спине, цепляла попутки по шоссе 66. В рюкзаке у нее — тетрадь с адресами случайных людей, которые пускали ее переночевать: трейлер в Аризоне, где старик-механик Корвин кормил её консервированными персиками, квартира над баром в Неваде с липким от виски полом. «Тебе точно не надо в полицию?» — спросил водитель фургона с
Луиза Мейер, 67 лет, каждое утро заваривает кофе в треснувшей кружке с надписью «Бруклин, 1998», пока за окном её чикагской квартиры грохочет поезд L-train. В четверг она замечает, как подросток из 3B, Тревор, роняет ключи в мусорный бак. «Эй, парень! Ты ж не хочешь спать на скамейке, как тот бродяга возле вокзала?» — кричит она, высовываясь из окна. Вместо благодарности Тревор просит помочь с
Лиам Картер, бывший инженер из Ванкувера, замечает, что его соседка Эмили Рено прячет в подвале их общего дома поврежденный дрон с логотипом корпорации «Aurora North». Запах паленой проводки и следы грязи на ее куртке выдают ее участие в ночном взломе серверной на окраине города. В гараже, перебирая детали старого грузовика, Лиам сталкивается с Эмили: «Ты знаешь, что они уже проверяли мусорные
Лора «Король» Монтойя, дочь покойного наркобарона Эктора, втискивается в кожаную куртку отца, пахнущую табаком и бензином, пока ее младший брат Томас ковыряет ножом в столешнице на кухне их бруклинского таунхауса. «Ты даже не знаешь, где спрятаны контейнеры в порту», — бросает он, разбивая яйцо на сковороду. Лора молча достает из-под подушки ключ от склада на 12-й улице — ржавый, обмотанный
Кабир Дхован, офицер индийской разведки с шрамом над левой бровью, сидит в тесной комнате общежития в Дели, разбирая расшифрованные радиограммы. На столе — чашка остывшего чая с плавающими зернами кардамона. Его связная, Аша Раджан, в джинсах с потрепанными коленями, паяет провода в самодельной взрывчатке, спрятанной в корпусе транзисторного приемника. «Перепутала красный и синий, — бросает она,
В старом гараже на окраине Вроцлава семнадцатилетний Казимир Колодзейчик собирает цепь из сломанных часовых пружин и деревянных кухонных щипцов. Его сестра Ольга, закутавшись в потертый плед, тыкает пальцем в медную шестеренку: *"Это вместо подготовки к экзамену по химии? Мама опять будет орать, что ты мусором квартиру завалил"*. Казимир, не отрываясь от паяльника, бурчит: *"Не
Аравинд, 19 лет, моторикша из трущоб Дели, каждое утро проезжал мимо ларька с жареными самосами, где старик Балджи вечно ворчал: «Снова колесо спустило? Плати за халву, потом воздух налью». В пятницу, объезжая пробку у храма Лакшми, он сбил коробку с ржавыми болтами — внутри оказался обернутый газетой 1947 года медный амулет с трещиной в виде кобры. Вечером в чайной «Ганга» сестра Мира,
Эбигейл Проктор, 17 лет, переезжает с отцом-архитектором Майклом в старый дом в Вермонте после развода родителей. Дом, купленный за бесценок, пахнет сыростью, а на кухне трескается кафель. В подвале Эбигейл находит коробку с письмами 1890-х: местная девочка, Лидия Харт, обвинена в колдовстве после исчезновения брата. "Они говорили, она шепталась с тенями у реки", — пишет соседка в
Рави, бывший грузчик из Нагпура, каждое утро раскладывал на рынке в старом городе хромированные стволы под видом запчастей. Его клиенты — подростки в мятых рубашках и таксисты, торгующиеся из-за цены на патроны. В соседнем ряду Аша, дочь портного, продавала розы, обрезая шипы ножницами с облезлой красной ручкой. «*Калькатта или Пуна?*» — спросил Рави, разглядывая цветы, а она, не поднимая глаз,
