Оливия ковыряла вилкой остывшую картошку, пока Томас, её младший брат, пытался приклеить оторванную лапу плюшевому коту. Их мать, Софи, разбирала пачки с розами в углу кухни, пахнущей воском и вчерашним супом. "Снова опоздаешь на урок рисования", — бросил отец, Жан, пряча в портфель стопку тетрадей с кривыми буквами. На лестнице Оливия столкнулась с мадам Лефевр, соседкой с третьего
В заброшенном ангаре под Фениксом Лиам натыкается на коробку с плёнками 60-х — кадры военных, снимающих обломки цилиндрического объекта. Его сестра Джесси, уткнувшись в ноутбук, расшифровывает переписку между бывшим инженером аэрокосмической компании и анонимным аккаунтом: «Проект «Серебряный щит» — не испытания, а обратный инжиниринг. Они нашли их в 58-м». По дороге в Неваду они подбирают
Лукас, 27 лет, каждое утро покупает чуррос в ларьке на площади Каталонии, заворачивая их в салфетку с потёртым логотипом кафе. Его соседка Ана, студентка-архитектор, рисует в блокноте фасады домов на бульваре Грасиа, пока ждёт автобус №24. Они пересекаются у мусорных контейнеров во дворе дома на Каррер-де-Валькарка: *«Опять пакет порвался?»* — смеётся Ана, протягивая ему свёрток с остатками
Луис, водитель грузовика с потёртой кожей на руках от постоянной возни с ящиками, каждое утро заезжал в кафе *La Esquina* на углу улицы Мадеро. Там он пил эспрессо, заедая чуррос с сахарной крошкой на губах, пока не заметил Кармен — учительницу из соседней школы, которая искала пропавшего пса. «Он рыжий, с белым пятном на лапе, — сказала она, разворачивая листовку с фото, — дети плачут уже третий
Ларс, студент-архитектор из Утрехта, находит в канале возле моста Магере-Брюг старый телефон в треснувшем чехле с наклейкой «Алькмар, 2004». После зарядки устройство звонит: мужской голос на ломаном нидерландском предупреждает, что через три дня трамвай №2 соскользнет с рельсов у Центрального вокзала. Ларс игнорирует это, но утром видит в новостях кадры аварии — дата и маршрут совпадают. В кафе
Джейк Меррик каждое утро заворачивает в бумажный пакет сэндвич с арахисовым маслом, пока его младшая сестра Лора стучит вилкой по столу. По дороге в школу он обходит трещину на тротуаре возле синего почтового ящика миссис Гловер — та всегда кричит из окна: *«Не свисти, мальчишка, у меня мигрень!»*. На уроках химии он пялится на пятно от кофе на рукаве учителя, мистера Дарнелла, который тычет
Марко, 23 года, таскает коробки с книгами в магазине *Буквар* на улице Цанкарьева в Любляне. По вечерам печатает рассказы на старой «Оптиме» с запавшей клавишей Enter, пряча листки в ящик стола под счетами за электричество. В четверг, после смены, заходит в кафе «Под часами», где бармен Иво всегда наливает ему кофе с пенкой в треснувшей чашке. Там же встречает Эмили, британку в очках с зелеными
Хуан Моралес, мясник с обрубленным пальцем, каждое утро зачищал кровостоки на полу цеха. Его сестра Кармен, в резиновых сапогах с подтеками желчи, перебрасывала кишки в чан для отходов. Начальник смены, Рамон, ворчал: «К семи тушам не готов даже конвейер – опять штрафы». В раздевалке Мигель, новичок, спорил с ветеринаром Луисом о гное в лимфоузлах коровы №47: «Мне за нее не заплатят, если ты
Амир, сын каирского торговца коврами, находит в старом сундуке отца обломок фаянсового амулета с изображением слона. Он уговаривает соседку Лейлу, студентку-археолога, помочь расшифровать символы: "Посмотри, тут иероглифы смешались с греческими буквами – как в квартале Ком-эль-Декка", – проводит она пальцем по трещине. Они отправляются в Александрию, где в подвале библиотеки с липкими
В тайге, за триста километров от ближайшего посёлка, капитан Игорь Семёнов чинил снегоход, пока его напарник, лейтенант Кирилл Морозов, разминал замёрзшие пальцы над костром. «Опять следы у реки — не волки, шины», — бросил Кирилл, доставая из кармана смятый лист с координатами. Утром они нашли перерезанные провода на вышке наблюдения и пустые гильзы 12-го калибра. «Браконьеры? Слишком чётко
В Фивах местный инженер Сенмут, в потёртом халате и с глиняной табличкой под мышкой, спорит с фараоном Аменхотепом на стройке нового канала: «Песчаные бури снесут стены к рассвету, если не добавить смолы». Фараон, не отрываясь от карты с трещинами от вина, бросает: «Пусть рабы спят по два часа — канал будет готов к разливу Нила». Тем временем его сестра Нефертари, пряча под вуалью шрам от ожога,
Мариана чистила ржавые вентили на кофейной фабрике в Давиде, когда дон Армандо швырнул на стол квитанцию за аренду ее хижины. «Опять опоздала на смену? — проворчал он, разминая больную руку. — Или твой брат опять в долгах копошится?» Она вытерла ладонью пот со лба, оставив след кофейной гущи: «Автобус сломался у моста Терабе. Водитель час колдовал над двигателем». Вечером Луис, ее младший брат,
