Анна Дюбуа, в помятом плаще, ждала на перроне вокзала Цюрих-Энцикли, перебирая конверт с водяными знаками. В кармане — ключ от камеры хранения с кодом 447-Б, который ей передал старик в тирольской шляпе. Марк Вебер, часовщик с обожжёнными пальцами от паяльника, встретил её у киоска с шоколадом Lindt. "Твой дед чинил мои карманные часы в 63-м", — бросил он, не глядя, разбирая механизм
Лина, 27 лет, библиотекарь в Орхусе, каждое утро поправляет очки и разбирает архивные газеты 80-х. Замечает, что в статьях о несчастных случаях на местном заводе «Серебряная чаша» повторяется фамилия Бекман — как у ее покойного отца. В подвале библиотеки, между коробок с плесневелыми учебниками, находит его старый блокнот с чертежами трубопроводов и пометкой «не включать компрессор 12.03.86». За
Элла Марлоу, в сером свитере с выгоревшими локтями, каждое утро поднималась по винтовой лестнице маяка на утесе Блэк-Рок. В кармане — ключ от механизма линзы, который заедал, если дернуть не влево. «Опять водоросли на стеклах», — бормотала она, вытирая ладонью мутные блики. Внизу, в портовой лавке, старик Луи показывал ей обрывок сети с узлами, похожими на руны. «Третью лодку за месяц выбросило
Эмма, графический дизайнер с татуировкой лисы на запястье, арендует квартиру на третьем этаже в Лос-Анджелесе, где обои на кухне отслаиваются возле микроволновки. Джейк, чья гитара всегда прислонена к холодильнику с магнитами из дешевых путешествий, работает в баре «The Rusty Hook» и спит на диване с пятном от кофе. Они впервые столкнулись в лифте, когда Эмма, неся пакет с лапшой рамэн, пролила
В старом доме на окраине Бангкока, где трещины на стенах скрывали запах ладана и пыли, Арин обнаружила потёртый дневник отца. Листы с пометками о долгах и неразборчивыми именами — Чалерм, Сомсак, Дуангда — заставили её вызвать младшую сестру Линду. «Отец не умер от болезни, — прошептала Арин, перебирая фотографии с рыбалки в Чао-Прайя. — Кто-то подменил его лекарства». Линда, протирая очки
Захиру, 17 лет, каждое утро начинается с запаха кожи в отцовской мастерской на окраине Лахора. Он шьёт сандалии, пока одноклассники из частной школы «Аль-Нур» проезжают мимо на рикшах, громко спорят о контрольных. Однажды Аиша, новая учительница литературы, замечает его за прилавком: «Ты пишешь стихи в блокноте между клиентами?» — тычет пальцем в потрёпанные страницы. Она приносит ему учебники,
Дилан, бывший морпех с татуировкой якоря на запястье, и его младший брат Коди, в рваной кепке и с вечным синяком под глазом, возят грузы по пустыням Аризоны. Их белый грузовик с треснувшим крылом постоянно перегревается, а в трейлере — то цистерны с серной кислотой, то краденые запчасти. «Полторы тысячи за эту хрень? — Коди пнул резиновый шланг. — Нам даже на бензин не хватит». Дилан молча
Лукас, пятнадцатилетний парень в потертой куртке, находит труп девушки в канаве за заброшенной лесопилкой. Запах сосновой смолы смешивается с гнилью. Он звонит матери, Ингe, местному патологоанатому, которая сразу хватает сумку с инструментами: *«Ты уверен, что не трогал ничего?»* — ее голос дрожит, хотя она пытается говорить ровно. Начальник полиции, Хартмут, в мятом пиджаке, осматривает тело,
Камила Десидерьо, с мокрыми волосами и платьем, пропахшим речным илом, появилась на рынке Ласпунаса в пятницу, когда местные разгружали ящики с манго. Её лицо, скрытое чёрной вуалью, не остановило Луну, торговку специями, которая узнала шрам на запястье — три тонкие линии, как от кошачьих когтей. *«Ты же умерла в тюрьме»,* — прошептала Луна, роняя пакетик куркумы. Камила молча прошла мимо,
Ким Тхэкчу, детектив из участка в Каннаме, каждый день начинал с сигареты на служебной крыше, хотя начальник грозился вычесть стоимость уборки окурков из зарплаты. Его партнер, Хан Суён из отдела внутренних расследований, носила в сумке папку с фотографиями дела пятилетней давности — расчлененный труп в канаве у автострады. «Смотри, на левой руке — те же три царапины, будто когтями», — бросила
Грэм, психотерапевт с офисом в Бруклине, каждую среду в 15:00 принимает Эванса — клиента, который приносит кофе Starbucks с двойным эспрессо. На дне картонного стакана остаются следы помады Cherry Crush. Эванс, в кожаной куртке с потёртым воротником, рассказывает о снах, где «чинит» чужие жизни. Грэм замечает царапины на его костяшках, похожие на следы от проволоки. «Вы говорили, ваш отец был
В Сантьяго Кармен, журналистка *El Mercurio*, копается в архивах с пятнами кофе на отчете о пропавшем грузовике с медью. Ее источник, водитель Луис, шепчет по телефону: *"Они перекрашивают номера на границе с Мендосой, везут не медь — бериллий"*. Параллельно в Буэнос-Айресе подросток Матиас с дроном снимает ночью склад в Ла-Боке, где мужчина в кожаном пальто (позже выяснится —
