Харуко, 24 года, переехала в крохотную квартирушку в Сибуе после разрыва с парнем. По утрам разносила кофе в кафе «Мидори» — зеленый фартук, пятна эспрессо на рукавах. Единственный друг — дворняга Тора, которую подобрала у мусорных баков. «Может, тебе стоит завести нормального пса?» — спрашивала коллега Миюки, вытирая бокал. Возвращаясь вечером с работы, Харуко упала в лужу возле заброшенного
Юта, водитель грузовика с татуировкой карпа на предплечье, каждое утро возил коробки с рыбой на рынок Цукидзи. Его дочь Саори, в очках с розовой оправой, дружила с Хирото — сыном Кендзи, учителя математики, который жил в соседнем панельном доме. После инцидента с сломанным велосипедом (Хирото одолжил Саори свой, а цепь порвалась) отцы встретились у школы. «Ты бы хоть маслом цепь смазал», —
Кубо, повар в забегаловке «Акаи Кайтан» на окраине Токио, каждое утро начинал с чистки кальмаров и проверки старого кнопочного телефона. Сообщения приходили без номера: *«Она в парке Инокасира. Принеси деньги в красном пакете»*. Мидори, его соседка по общежитию, исчезла три дня назад, оставив в раковине смятые тюбики от тонального крема и открытый ноутбук с чатом, где незнакомцы требовали 5
Юки, 28-летняя архивистка из Токио, разбирает коробки с книгами в углу комнаты после смерти бабушки. В старом словаре "Кодзиэн" 1972 года издания она натыкается на потёртый конверт с фотографией: мужчина в военной форме стоит у входа в парк Уэно, на обороте надпись чернилами — "Прости, Каори. 15.03.45". Под фото — ключ от сейфа банка "Мицубиси", закрытого в 90-х.
Чон Со Мин, 24 года, втирает следы от маркера на белой доске в пустом классе университета Хансоль. Запах мелового порошка смешивается с ароматом латте из стаканчика, который она купила в автомате у лифта. В дверях появляется Ким Джи Хун, 27 лет, аспирант кафедры биоинженерии — на его очках остались разводы от дождя, а под мышкой зажат потрепанный экземпляр «Эгоистичного гена». «Вы не видели ключи
Ернар, вернувшись из Алматы в родной аул под Туркестаном, застает отца, Каната, с перевязанной рукой — тот упал с трактора, чиня забор соседа. «Опять за чужое брался?» — Ернар хлопает дверью «Волги», достает сумку с лекарствами. Канат молчит, жует лепешку с куртом, смотрит на треснувший колодец во дворе. В это время в городском музее Айгуль, расчищая завалы в подвале, натыкается на ящик с
Люси, 34 года, каждое утро покупает круассан у Ахмеда в пекарне на углу улицы Менильмонтан. Она работает ассистентом в ветеринарной клинике на бульваре Бельвиль, где за стеной слышен лай собак и запах антисептика. В четверг, разбирая архив, она находит папку с фотографиями своей бабушки-алжирки в платке, стоящей у станка на заброшенном заводе «Рено». «Кто это?» — спрашивает коллега Селин,
Эмили, ветеринар из пригорода Мэна, перебравшаяся в Бостон, каждое утро начинала с разбора кормов в клинике на Бэй-стрит. Подруга Оливия, заядлая блогерша, вломилась к ней с идей: «Слушай, тут все таскают псов в кафешки и парки. Давай запустим проект: подбирать пары через их питомцев. Типа, если собаки поладили — люди тоже сойдутся». Эмили фыркнула, вытирая лапы лабрадору после операции: «Ты
Тимми, рыжий паренёк в клетчатой рубашке, нашёл в бабушкином чердаке медный циркуль с надписью «Сфера-3». За ним через заросший лопухами забор прокралась Элла — она носила очки с треснувшей левой линзой. Они спорили у ржавой водонапорной башни, пока старик Гектор не ткнул тростью в карту на обратной стороне циркуля: «Ключ в Пике Квадратов, да только мост-то рухнул ещё при Синем Урагане». Элла
В портлендском кафе **Клара**, свадебный организатор с хронической аллергией на пыльцу, роняет латте на сумку с фотоаппаратом **Элиаса** — циничного фотографа, который ненавидит белые платья. Он едет снимать репортаж о заброшенной церкви в пригороде, а она пытается уговорить владельца старого кинотеатра на Бродвее сдать зал для церемонии. «Тут даже крысы сбежали от плесени», — ворчит старик, но
Ээро, 28 лет, коптит сигарету у гаража своей автомастерской на окраине Хельсинки. Вчера в багажнике разбитой Toyota Corolla клиент оставил кейс с пачками евро и финских марок. Его друг Ярмо, разнорабочий из соседнего квартала, щелкает замок отверткой: *"Ты даже не представляешь, чьи это бабки. Тапио ищет их третьи сутки — спросит через ствол"*. Сестра Ээро, Анна-Лииса, звонит с просьбой
Чон Су, детектив из отдела киберпреступлений Сеула, ковыряется в куче распечаток с данными о недавних самоубийствах. Все жертвы перед смертью звонили на номер с кодом 052, который ведет к заброшенной лаборатории в Инчхоне. В углу экрана его ноутбука мигает сообщение от коллеги: «Смотри, тут в анализах крови у всех — следы какого-то психотропного дерьма. Как «Реквием» из 90-х, только сильнее». Чон
