Лена Карвер, 34 года, вернулась в родной Бриджтон (Айова) после смерти отца, чтобы разобрать его дом. В старом сарае за ржавым пикапом Ford ’89 она нашла тело мэра Томаса Грейда с ножом в груди и пакетом клубники из своего огорода. «Ты точно не трогала ничего?» — спросил шериф Дэйв Морроу, перекатывая зубочистку во рту. На запястье Лены остался след от веревки — ее связали, пока она спала. В
Эльза, 16 лет, переехала в прибрежный городок Варберг из-за работы отца на рыбном заводе. Заметила в местной библиотеке листок с надписью «Встречаемся каждый вторник у старого маяка» и подколотым рисунком сломанного радиоприемника. Пришла туда через два дня, нашла Лину — рыжеволосую девушку в застиранном свитере, копающуюся в ящике с винтиками, и Маркуса, парня в очках с треснувшей оправой,
Эмили, 22 года, приезжает из Чикаго в городок Брекенридж, Джорджия, к родне по отцу, которую раньше видела только на фото. Тётя Марта, в фартуке с пятнами от брусничного варенья, встречает её на пороге кирпичного дома с потрескавшимися ставнями: «У нас тут горячий кукурузный хлеб в печи, а ты всё в чёрном — как похороны». В гостиной, пахнущей сосновой смолой и старым ковром, кузен Люк, 17 лет,
В старом квартале Монреаля, на кухне забегаловки *La Branche d’Érable*, 19-летняя Элиза разбирает коробки с бабушкиными вещами. Под стопкой выцветших салфеток она находит тетрадь с рецептами 1940-х: страницы в пятнах муки, пометки на полях — «добавить гвоздику, иначе Марсель опять будет ворчать». Соседский парень, Лиам, студент-кулинар с татуировкой ящерицы на запястье, замечает в списке
Лиам, 23 года, грузчик из порта Ванкувера, находит в ящике с китайским фарфором потёртый медальон с гравировкой дракона. Его сестра Эйвери, студентка-архитектор, узнаёт символ из детских воспоминаний о деде-моряке: «Он говорил, что это ключ к *чему-то большему*, но я думала — бред старика». В подвале их обшарпанного дома на улице Каррер они обнаруживают старую карту с пометками красным карандашом
В пригороде Чикаго Люси Беннет, медсестра с ночными сменами в Northwestern Memorial, спорит с дочерью Мией (8 лет) о существовании Санты. Мия, в красно-зелёном свитере с оленями, пишет письмо на балконе, засыпанном снегом: *«Если ты настоящий, помоги маме перестать грустить»*. На следующий день Люси сталкивается с Томом Рейнольдсом — барменом, подрабатывающим «Сантой» в универмаге Macy’s. Он
Лора, 14 лет, ворчит на кухне, пока её бабушка Марта зашивает дырку на вязаном носовике оленя. «Может, в этом году рождество не в Чикаго? — Лора тыкает вилкой в картофельное пюре. — У тёти Джин в Лос-Анджелесе бассейн и…» Марта перебивает: «Джин звонила — аэропорт закрыли из-за метели». Внезапно стук в дверь — на пороге дядя Билл с тремя детьми и огромным псом. «Машина сломалась в трёх кварталах.
В небольшом городке под Брюсселем Жюль, теперь уже тринадцатилетний, пытается совместить школу с обязанностями помощника деда Ноэля. В мастерской на чердаке, где пахнет хвоей и старыми фонарями, он спорит с дедом: «Почему мы до сих пор развозим подарки на санях? У Леона в телефоне есть приложение для дронов». Ноэль, поправляя очки с одной сломанной дужкой, бурчит: «Дроны не знают, где спит
В Мердервилле после рождественского парада нашли тело мужчины в костюме Санты под елкой на площади. Зои, 16-летняя дочь шерифа, заметила клочок красной ткани в кустах — там валялся разбитый стеклянный шар с гравировкой *"Для того, кто верит"*. Её друг Люк, торопливо жуя имбирное печенье из кармана куртки, показал фото в телефоне: *"Вчера у мистера Фроста в магазине игрушек этот шар
Лайла, 17 лет, работает в кафе *Snowdrift* на окраине Хартсвилля — городка, где каждый декабрь фонари на главной улице мигают в ритме старых джазовых мелодий. Её младший брат, Ной, фанатеет от паровых механизмов: собирает из хлама роботов-оленей, которые вечно застревают в сугробах у крыльца. В подвале их дома бабушка Марта хранит коробки с ёлочными игрушками 1940-х, одна из которых — треснувший
Эмир, учитель математики из района Зейтинбурну, в потёртых кедах и с папкой, заляпанной кофейными пятнами, каждое утро толкается в маршрутке №145. Его новый ученик — Арда, сын владельца строительной компании, щёлкает задачи на айфоне 13 в пятиэтажном особняке в Этьезе. «Если интегралы такие простые, зачем мне твои конспекты?» — бросает подросток, развалившись на кожаном диване. Эмир, переставляя
Лиам, студент-архитектор из Торонто, врезался в Эмили возле кафе на Спейдина-авеню, пока пытался поправить сползающий с плеча рюкзак с чертежами. «Извини, я… это мой шарф?» — пробормотала она, поднимая вязаный темно-синий шарф с вышитой снежинкой, который он уронил. Он кивнул, замечая, как ее пальцы дрожат от холода, а в волосах застряли хлопья снега. Они разговорились у стойки, заказывая
