Томми Скалетти, босс нью-йоркской семьи, за неделю до праздников перевозит жену Карлу и сына-подростка Пола в домик под Коннектикутом — рыжий коттедж с облезлым забором и вечно забитым снегом камином. Карла развешивает гирлянды с перегоревшими лампочками, ворчит: «Ты уверен, что они не найдут нас здесь?» Томми, поправляя пистолет за поясом, бросает: «Здесь тихо. Никто не полезет в снег ради
Хибики, в потёртой кожаной куртке и с чемоданом, застрявшим в песке, приезжает в рыбацкую деревню на Окинаве. В доме бабушки, где пахнет плесенью и сушёными водорослями, она находит коробку с ракушками и хула-хупом, обмотанным изолентой. «Неужели это её?» — бормочет, примеряя обруч на талию. На пляже, где ветер сбивает с ног, Макото, инструктор с татуировкой дельфина на плече, смеётся: «Ты
В дымном парижском кафе на углу улицы Пигаль Люк Моро, бывший карманник с татуировкой ястреба на шее, тыкает в треснутый экран телефона. На столе — конверт с фотографией рыжеволосой женщины в красном пальто. «Она чистит счета через казино в Ницце, — бормочет он, затягиваясь сигаретой. — Но если у неё хвост из Праги, нам крышка». Его напарница, Эмили Ковач, в рваных джинсах и кожаной куртке,
Настя, рыжеволосая девушка из Кривого Рога, случайно оказывается в киевской квартире с видом на Крещатик. Вместо её привычной потертой гитары — рояль, на котором Лиза, дочь продюсера Григория Лозовского, отрабатывает гаммы. «Ты точно не из нашего круга», — усмехается Макар, приятель Лизы, заметив, как Настя пялится на меню в ресторане с ценами за десерт выше её месячной стипендии. Девушка прячет
Либби, 32-летняя сотрудница аптеки *Green Valley Drugs*, три дня вяжет свитер с оленями, пока в подсобке гудит сломанный обогреватель. Ее подруга Хлоя, парикмахерша из соседнего салона, врывается с пакетом мини-бутылок текилы: «Бросай эту хрень, поехали в Вегас. Тут даже снег серый». Они крадут из склада феназепам, подмешивают в кофе из термоса и выезжают на старой «Хонде» с треснувшим стеклом.
Раджвир копался под капотом старого мотоцикла в гараже на окраине Дели, когда Симран, в белом платье с вышитыми розами, случайно задела его ведро с водой. «Эй, принцесса, тут не парковка для твоих туфель», — бросил он, вытирая руки тряпкой. Она закатила глаза: «Если бы ты чинил так же хорошо, как шутишь, мой скутер не глох бы каждые пять метров». Ее отец, мистер Капур, владелец сети отелей, узнав
В прифронтовом городке Ровеньки следователь Олег Бойко, в прошлом киевский опер, расследует убийство местного копателя янтаря. Тело нашли в затопленном карьере с куском необработанного камня в кулаке. На допросе в участке, пахнущем сыростью и дешевым кофе, брат погибшего, Вадим, тычет в Олега пальцем: «Твои погоны тоже в грязи увязли — сам проверишь, кто из ментов с «чёрными копателями» делит
Лиза Мюллер, бариста в кафе *Alte Eiche* на окраине Берлина, каждое утро начинала с попыток вспомнить, куда положила ключи от запасного входа. «Опять в муке?» — ворчала коллега Юлия, доставая связку из-под мешка с кофейными зернами. После смены Лиза задерживалась, перебирая старые фотографии в ящике под кассой: снимки детства в Лейпциге, мать в фартуке с вишневым вареньем, брат-близнец Лукас,
Лина Морган, студентка-физик из Брекенриджа, нашла в подвале отцовского гаража потрёпанный дневник с пометкой *"Проект 'Солнечный щит'"*. На страницах — схемы устройства, напоминающего спутниковую тарелку, и записи о "фазовых аномалиях". Её друг Карлос Ривера, чинящий старый грузовик во дворе, усмехнулся: *"Твой старик и в тридцать лет не бросил бред про чёрные
Аяна, 19 лет, каждое утро открывает кафе «Lunar» в районе Сибуя. За стойкой — пятна от эспрессо, в углу вечно мигает неисправный неоновый знак. Рюносукэ, ее друг детства, таскает под капот своего старого Nissan Skyline масляные тряпки и болты с сорванной резьбой. «Опять сломал? — Аяна ставит перед ним дымящуюся чашку. — Сейчас не время для твоих ночных заездов». Он молча протягивает ей смятый чек
Доктор Эмили Картер из CDC в Атланте заметила аномалии в отчётах из Майами — три случая «агрессивного психоза» за ночь. Пациент нулевой, Фрэнк Ривера, сварщик с верфи на Бэйфронт-драйв, укусил санитара, выкрикивая: «Они в проводах… везде!» Эмили, разглядывая снимки МРТ, толкнула чашку с остывшим кофе в сторону коллеги: «Смотри — кора мозга как будто переформатирована. Это не вирус, Джейсон. Как
Бруна копошится в гараже родителей, доставая старую камеру VHS с коробкой заплесневелых кассет. «Смотри, тут дата – 1992-й, – тычет пальцем Давид, перебирая плёнки. – Может, там риал футаж с призраками?» Они с Ирен и Хорхе решают снять свой ужастик в заброшенном доме на окраине городка, где ржавые цепи на воротах скрипят от ветра с моря. Внутри Хорхе натыкается на дневник с обложкой, изъеденной