Мэйси Грин, 23 года, работает в полуразрушенном гараже на окраине Ливерпуля. Она чинит старый мопед, украденный из соседнего двора, когда к ней подходит Деклан О’Нилл, 45 лет, владелец мастерской. Его руки в масляных пятнах, на лацкане пиджака — значок профсоюза докеров. «Ты опять без перчаток, — бросает он, кивая на её обожжённые пальцы. — Завтра будешь грузить ящики в порту. Плачу наличными».
Лайла, 17 лет, копается в коробке с письмами покойной бабушки на чердаке старого дома в пригороде Портленда. Находит конверт с пометкой *"Не открывать до 18"*, но разрывает его — внутри ключ от заброшенной библиотеки на углу Элм-стрит. В кафе *"Двойное эспрессо"* она сталкивается с Маркусом, парнем из параллельного класса, который неделю назад начал рисовать в блокноте те же
Дебора, Рита и Лора — три подруги из пригорода, чей размеренный день взрывается анонимным письмом. В нем неизвестная женщина заявляет, что сбежала с мужем одной из них. Лора, перебирая консервированные персики в кладовой, роняет банку; липкий сок растекается по полу кухни ее фермерского дома. Рита, в дорогом костюме от кутюр, нервно щелкает зажигалкой в машине, вспоминая вчерашний спор с
Зои, 27 лет, работает в маленьком книжном магазине на углу Сент-Лоуренс и Дюлати в Монреале. Утром, разбирая пахнущие пылью стопки старых романов, она натыкается на детскую книжку с выпавшей страницей. Лиам, ее сосед снизу, заходит с кофе: *«Опять забыла позавтракать?»* — протягивает бумажный стакан. Она смеется, прячет живот под толстовкой с кофейными пятнами. Вечером, моя посуду в раковине с
Лёша, десятилетний мальчик в клетчатой пижаме, остаётся один в хрущёвке с треснувшим подоконником. Отец, инженер с потёртым чемоданом, уезжает в очередную командировку, оставляя на столе записку: *"Молоко в холодильнике. Не забывай поливать герань"*. Бабушка, ворча на сквозняк, включает телевизор с залипающей кнопкой — экран мигает, показывая концерт оркестра. Лёша рисует на обоях
Момо, 23 года, прилетает в Дубай с потрёпанным чемоданом, обклеенным наклейками из Гоа. Первая проблема — кондиционер в съёмной квартире в районе Деира сломан, а арендодатель Али кричит в трубку: «Я же говорил — 500 дирхамов за ремонт! Ты думаешь, здесь всё бесплатно?» По вечерам она ходит на набережную Марина, где продавец шаурмы Раджеш, тоже из Мумбаи, подкармливает её бесплатными фалафелями.
Энн Эндрюс, адвокат с жёстким графиком, врывается в комнату дочери Николь, заставая её за покраской пряди волос в кислотно-синий. *«Кто разрешил тебе это? У тебя же школьный концерт завтра!»* — хватает она банку с краской. Николь, держа гитару с облупившейся наклейкой панк-группы, огрызается: *«Ты даже не помнишь, что я играю не на флейте!»* На следующее утро, после ссоры в антикварной лавке, где
В старом здании академии на окраине Одессы пахнет пылью и дезинфекцией. Курсант Андрей Шевченко, спрятав пачку «Примы» под матрас железной койки, спорит с соседом по общежитию — рыжим Виталиком, который вечно воровал его носки. «Ты хоть раз форму погладил?» — бурчит Виталик, поправляя ремень с потёртой пряжкой. На стрельбище за городом Оксана Марченко, уперев локоть в песок, целится в мишень с
В Париже, 1910 год. Люсьен Шевалье, часовщик с нервным тиком левого глаза, замечает трещину в стене Национального банка во время ремонта водопровода. Он собирает команду: Элоиз «Ла Лун» Дюран, вдову-модистку, умеющую подделывать печати расплавленным сургучом, и Анри Лефевра, бывшего циркача с перебитыми пальцами, который научился открывать сейфы локтем. План крутится вокруг парада в честь Дня
В парижском квартале Марэ Луиза, 27 лет, разбирает коробки в антикварной лавке *L’Oubliette*. Между страницами потрёпанного тома Вольтера она находит карту XVIII века с пометками чернилами: «Сантьяго-де-Компостела», «Синтра», «Альби». Её напарник, Жером, щурится через очки: *«Опять эти масонские символы… Помнишь, в прошлом месяце так вино попало на клиента?»* Луиза игнорирует шутку — на обороте
В старом лондонском кафе на углу Элдон-стрит Майлз Картер, бывший детектив с тремором в левой руке, листает папку с вырезками из газет 90-х. Его дочь Лора, фотограф-фрилансер, в это время проявочные лотки в съёмной квартире в Брикстоне — ванная затянута чёрным полиэтиленом, пахнет уксусом. На полу валяется снимок: детская коляска у канала, лицо женщины в окне размыто. «Ты уверена, это тот же дом,
Амир, высокий, с постоянно мятым пиджаком, и Натали, её волосы всегда собраны в тугой пучок, получают задание выследить Халеда Аль-Насра, который скрывается в старом квартале Акко. Они маскируются под туристов: Амир неуклюже фотографирует рыбацкий порт, Натали торгуется за керамику на рынке. «Два дня — и следы Аль-Насра обрываются у мечети Аль-Джаззар», — бормочет Амир, разглядывая карту на столе