Синго, студент-заочник, подрабатывающий в круглосуточном магазине «Family Mart», каждое утро натыкается на груду мусора у двери соседа — квартиры 305. Внутри живет Кадзима, парень в помятом пиджаке, вечно жалующийся на перегоревшие лампочки. «Опять проводка сгорела? — Синго поправляет очки, разглядывая дымящуюся розетку. — Может, хватит микроволновку в ванной включать?» Кадзима молча тычет
Нобунага, худощавый пекарь с запахом корицы в волосах, каждое утро замешивал тесто в крошечной пекарне на окраине Киото. Его сестра, Аяме, в синем фартуке с выцветшим рисунком хризантемы, ругалась из-за перегоревшей духовки: «Опять эти старые провода… Денег на ремонт нет, а ты всё экспериментируешь с этой пряностью!» В углу, на полке с мукой, лежал потёртый блокнот отца с рецептом «Огненного
Игорь Филатов, водитель скорой из Нижнекамска, каждое утро начинал с проверки старой «газели» — подшипник гудел, как разъяренная оса. В холле горбольницы, где потолок желтел от влаги, он столкнулся с Ольгой, медсестрой. «Опять ревизия из области едет, — она сунула ему пачку сигарет «Прима», — спрячь, а то опять лекции читать будут». Филатов молча кивнул, затянулся, глядя на треснувший асфальт за
Лора, 23 года, переехала в провинциальный штат Мэн после разрыва с парнем. Работает в кафе «Снежная сова», где каждое утро протирает стойку с царапиной от ножа 2017 года. В четверг, когда метель оборвала провода, в зал вошел Эйден — рыжий парень в промокшем шерстяном свитере. Он заказал глинтвейн, но вместо того чтобы пить, вытирал очки тряпкой для столов, пока Лора не спросила: «Вы тут рисовать
Борис, физик-любитель с густым одесским акцентом, копошится в гараже на окраине Чикаго, паяя провода к самодельному устройству, напоминающему микроволновку. Его соседка Лана, студентка-программистка с фиолетовыми волосами, замечает дым из-под двери: «Опять твоя хрень воняет? Меня ж домовладелец выселит». Она тащит его в закусочную «Эдди’s Diner», где Борис, жуя бургер, бормочет о «теории цепной
Гаури, 28 лет, крутит тесто для паратх на кухне своей съемной квартиры над аптекой «Хималайская роза». Ей нужен участок на Ридж-роуд — старый дом с треснувшими ставнями, где раньше торговали шерстяными коврами. Арджун, сын владельца строительной компании «Санрайз Групп», прилетает из Дели с чертежами пятизвездочного отеля. «Выкупайте свои специи подальше от моего бетона», — бросает он, когда
Джейк Морган, слесарь с завода «Мидуэй Стил», находит в почтовом ящике третье уведомление о просрочке по ипотеке. На кухне, где обои желтеют от сырости, его жена Марта пересчитывает мелочь из жестяной банки: «До зарплаты — две недели, а долг Карсону уже 12 тысяч». Их дочь Элли болеет астмой; ингаляторы они покупают подпольно у фармацевта с автостоянки. Джейк вспоминает, как Карсон, владелец
Трейси, рыжеволосая бариста из кофейни на углу Пайн-стрит, каждое утро рисует сердечки на пенке латте для постоянного клиента — пожилого учителя математики, который всегда просит «двойную порцию корицы». Джейк, бритый наголо бармен из заведения через дорогу, спорит с ней на пятьдесят баксов, что за десять свиданий с разными людьми они оба не найдут «идеальную пару». Первое свидание Трейси — с
Фортун вкалывает над новым сетом на кухне, разбрасывая листы с шутками между кастрюлями том-ям. Её мать, Синди, закатывает глаза, когда дочь пытается отработать материал про их семью. «Ты точно хочешь рассказывать про то, как папа перепутал крестик с тайским амулетом?» — спрашивает Синди, помешивая карри. Брат Джефф врывается с гитарой, требуя помочь с аккордами для выступления в баре. Сестра
Кейт Моррис, 27 лет, каждое утро открывает кафе "Эспрессо-хаус" в районе Адамс-Морган, Вашингтон. За месяц до событий её отец, Джек Моррис, исчез, оставив в морозилке между пакетами замороженных ягод потёртый блокнот с координатами и фразой: *"Спроси у барменши с тату совы про 'фирменный латте'"*. В подсобке, разбирая старые коробки, Кейт находит радиоприёмник 80-х —
Зед, Эдисон и Бонни копаются в подвале школы Мерфи, разбирая старые схемы нейротрансмиттеров. На экране ноутбука — зашифрованные файлы с логотипом «Zom-B Co», которые Уайатт пытается взломать, жуя чипсы. «Тут что-то про «Проект Лазарь»… — бормочет Эдисон, вытирая пыль с дискеты. — Вроде как они оживляют не только людей». Внезапно сигнализация в их лаборатории под автомойкой срабатывает: датчики
Олег втиснул чемодан в багажник «Запорожца», пока Ирина поправляла шарф, продуваемый киевским ветром. «Там всего неделя, максимум», — бурчал он, замечая пятно от варенья на сиденье. Село Верхополье встретило ухабами и запахом навоза — тетка Мария, в фартуке с подсолнухами, махала с крыльца: «Привезли городскую колбасу? А то у нас холодец три дня стоит». В доме, где пахло сушеными грибами, Олег
