В ветхом архиве на окраине Москвы студент-историк Дмитрий Королёв копается в коробках с пожелтевшими бумагами. Внутри разбитой шкатулки с гербом Романовых он находит ключ из черненого серебра и письмо 1916 года, подписанное «А.Ф.» — видимо, Александрой Фёдоровной. «*Тут про подземные хранилища… Где-то под Петербургом,*» — бормочет он, перечитывая строчки о «даре, что спасёт Россию». Его дед,
Айдана, младший менеджер в алматинском бутике с крашеными фиолетовыми кончиками волос, получает смс от соседки: «Твой отец не выходит три дня, в Каратале дверь нараспашку». Она берет отпуск, садится на автобус до села, где ветер гонит пластиковые бутылки вдоль глиняных заборов. На въезде грузовик с сеном пробивает колесо, и водитель в засаленной телогрейке — Нурдаулет — кричит: «Эй, городская!
В деревне Заречье пенсионерка Нина Семёновна копается в старом сундуке на чердаке, выуживает пачку писем 70-х. «Ты ж говорил, сожгли всё после отъезда», — ворчит она в сторону мужа, который внизу колет дрова, избегая взгляда. Конверты пахнут плесенью, адресованы некоей Галине от человека с инициалами «А.К.». Нина прячет находку под фартук, позже сопоставляет даты с записями в церковной книге —
Джером, засунув палец под подтяжки, разложил на столе карту Темзы. «Проблема не в расстоянии, — бурчал Джордж, пытаясь втиснуть банку с горчицей в перегруженный чемодан, — а в том, что Гаррис забыл весла в трактире». Монморанси, свернувшись на куче старых газет, грыз сапог Джорджа. К вечеру, несмотря на дождь, они отчалили от пристани у Кингстонского моста. Гаррис, проливая виски на удочки,
Джейк, пятнадцатилетний парень с потертым рюкзаком, находит на чердаке дедовского дома коробку с игрушками: солдатики в рваной форме, кукла с треснувшей головой, робот без ноги. Вместе с Лизой, соседкой в кожаной куртке и с мопедом «Хонда», они включают старый радиоприемник, случайно активируя механизм. «Тут пахнет горелым пластиком», — бормочет Джек, пока робот внезапно не выстреливает искрами,
Чалерм торгует дурианами на пыльном рынке возле канала Кхлонг. Его сестра Сири, медсестра в муниципальной клинике, каждое утро оставляет ему контейнер с клейким рисом и жареной рыбой. «Не продавай в кредит, опять останемся без денег», — бросает она, поправляя шарф на плечах. Чалерм игнорирует, угощая старуху Нок кокосовыми сладостями — та клянчит в долг уже третью неделю. В пятницу появляется
В Софии сорокалетний архитектор Стефан получает наследство — полуразрушенный дом в Пловдиве, где его дед когда-то держал мастерскую. Он встречает Мари, французскую реставраторку, которая копается в архивах городской библиотеки, ища следы прабабушки-партизанки. "Трещина в стене здесь глубже, чем в моем первом браке", — бормочет Стефан, счищая штукатурку. Мари находит под обоями обрывок
Джейкоб Рейнс, 32 года, снимает дешевую квартиру в Бруклине над автомастерской. Каждое утро он заваривает растворимый кофе с корицей, пока перебирает контакты из блокнота с потрепанными уголками. В четверг у зеркала в ванной, заклеенном фотобумагой, он проявляет снимки для газеты *Metro Pulse*: трущобы за пиццерией на 7-й авеню, лицо бездомного с татуировкой «Линда-1987» на шее. «Ты снова проспал
Люка, тридцатилетний печатник из лионской типографии, каждое утро покупает круассаны у Самиры в булочной на улице Республики. Они знакомы с детства, но теперь разговоры сводятся к погоде и цене на муку. Однажды в кафе на площади Белькур Самира, пахнущая корицей и дрожжами, тычет вилкой в его тарелку: «Перестань гримасничать. Твоя улыбка кривее, чем мои первые багеты». Люка молча достаёт из
Лора Митчелл каждое утро протирала ладони о юбку перед тем, как открыть шкафчик 312. Внутри — фотография Ника Картера из Backstreet Boys и пудра с блёстками, которую она украла из аптеки на Первой авеню. Джессика Рейнольдс, её соседка по коридору, щёлкала жвачку и спрашивала: «Опять смотришь на Дэниела из баскетбольной команды?». Лора краснела: «Если я задержу взгляд дольше пяти секунд, макияж
Майор Громов в Екатеринбурге водит потрёпанную "Волгу", курит "Беломор" у подъезда пятиэтажки, где задержал подростка с зашитым в подкладку пакетом мака. Его напарник, сержант Колесников, вечно ковыряет гвоздиком в стволе табельного ПМа: "Опять грязь забилась, Иван Саныч. Может, хоть чистилку выбьем у снабженцев?" В кабинете райотдела — треснувший термос, липкие
Марина нашла конверт под грязным ковром в номере отеля «Северный ветер» — вмятина от каблука, запах жасминового освежителя. Внутри: распечатка переговоров между Виктором Барановым, замом по логистике, и кем-то с позывным «Сойка». *«Ты про****л грузовик в Новосибирске, кретин. Теперь жди гостей»* — смс от 03:14. В ванной лежал разбитый телефон с треснувшим экраном и следами помады «Вишнёвый